● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
zachary levi

» имя, возраст: Credence, 37 (01/09/2000) » принадлежность: носитель » профессия: до 2023 - сотрудник частного центра для людей со способностями 2023-2030 - сотрудник вашингтонского отдела по работе с девиантными носителями с 2030 - начальник отдела с начала войны - специалист по боевой подготовке(специализируется на контроле и развитии способностей у носителей), mb входит в совет штаба

» способность: управление чужими способностями блокирование способностей определение способностей трансмиграция » сторона: ренегаты » статичное изображение: click

This is the winter of our youth, but I’m not there yet
I’ve   got   nostalgia   running   through   me   and   I   don’t   like   it
       Просыпаясь утром несколькими минутами ранее будильника, Криденс не встречает ужасы прошлого вечера. Они уже погребены в подсознании. Скрыты за плотным слоем новых мыслей и старых обязанностей.
       Сталкиваясь в зеркале с собственным взглядом, Криденс не задается вопросами о том, что могло бы быть. Могло быть хуже. Пока еще не стало. Это все, что стоит знать, дабы не пришлось снова возвращаться к снотворным.
       Отсчитывая оставшиеся минуты до начала тренировок, Криденс в четвертый раз проверяет список новобранцев. Сверяет число явившихся. Вопрос о причинах отсутствия одного из группы так и не будет озвучен. В качестве ответа засчитывается раздавленный взгляд его пары приятелей, уже понимающих, что в курсе подготовки весьма цинично опущена тема смерти.

Ему бы хотелось, как и его брат, застать два тысячелетия, однако, родился он в 2000-м году в семье отставного военного и сотрудницы центра социальной защиты. Два разных взгляда на попытку сделать мир лучше, единое стремление помочь ближнему, дабы оставить после себя что-то позначительнее полок с увесистыми наградами и полных смысла слов на мраморной плите.
Говорят, современным детям свойственно отвергать путь их родителей. Возможно, Он будет другим.

Его поведение не отличается ровным счетом ничем. Те же детские интересы, то же стремление казаться взрослее в чужих глазах, те же проблемы с авторитетом родителей, тот же процесс формирования собственного мнения, пока все вокруг буквально кричат о том, как важно быть "уникальным".

Он и впрямь уникален. Понять в десять лет это довольно сложно, однако, мать проводит не один вечер, объясняя сыну, почему он не должен бояться своего дара. Он и не боится. Ведь каждое празднование Дня независимости всегда запоминалось ему самыми невероятными фейерверками в исполнении его отца, а соседи, конечно же, просто завидовали и вовсе не боялись.

Уже будучи подростком, всего за год до поступления в университет, он находит частный центр поддержки для таких же, как и он. К этому времени в сети он успел познакомиться с достаточным количеством людей, которым действительно нужна была помощь. Именно та, которую он мог бы предложить. В резюме так никто и не заглядывает, просят лишь продемонстрировать свою способность. Пара одобрительных кивков и удивление отсутствующему взгляду общественного изгоя. Стажировка должна помочь ему раскрыть свой потенциал и убедиться в том, что эта работа действительно для него.

Носитель. Он не один день примеряется к новому слову, в которое теперь каждый пытается внести побольше эмоций. Его же скачут подобно кардиограмме сердечника. Порой кажется, что эта работа подготовит его и к войне. Сравнение смехотворное, ведь о какой войне может идти речь, если он, как и многие другие, как те самые герои с экранов, делают все для мира и его людей. В 2023 году по совету собственного начальства он отправляет резюме в вашингтонский отдел по работе с девиантными носителями. Совершенно другой уровень возможностей, совершенно другая степень ответственности.

Он отличный пример образцового американца. Именно того, кто требовался стране именно в этот момент. На его счету продолжает расти количество тех, кому он помог, тех, кого спас и тех, чьи взгляды поменял. За семь лет мир значительно меняется, его же цели остаются прежними. Ему не нравится примерять ярлыки героев, ему не нравятся чьи-то сплетни о повышении. Он не наслаждается достигнутым, однако, видит, как много еще может сделать. Отказывается превращаться в жертву и осознает границы своей способности. Тактичен, сдержан, мягко улыбается, когда кто-то говорит, что невозможно не довериться человеку по имени Криденс. В небольшом круге друзей неустанно гуляет шутка о том, что доверять ему своих девушек и выбор бара все же не стоит.

Свое тридцатилетие он отмечает в качестве начальника вашингтонского отдела. Спорить с тем, что он имеет более чем достаточно опыта, который требуется новичкам, уже проблематично. Они же, не осмеливаясь оспорить авторитет, все же говорят, что ему не помешала бы мягкость и открытость. За следующие пять лет успевает пережить смерть любимого пса, пару болезненных разрывов, три переезда и худшие кошмары, которые еще долго будут посещать его сны и сны миллионов других. Катастрофы 2035 года возвращают его в "поле". Весьма сложно помочь людям, когда самое ужасное уже произошло. Он продолжает пытаться. Теряет несколько очков по пунктам "доброта", "оптимизм", "вера в идеалы". Всего несколько месяцев и чужие слова в голове никак не могут перестать крутиться как заевшая пластинка. Она будет играть еще очень и очень долго. До тех пор, пока эмоции не уступят рациональности, пока он не примет необратимые перемены в мире, пока в голове не сформируется новый способ помощи другим.

       Засыпая глубокой ночью в своей постели, Криденс в очередной раз думает о том, что будет дальше. Он вновь замечает, как сильно стал похож на отца.
       Думает об еще одном подорванном доверии.

I know the winter’s getting colder, but why, just 'cause we’re a little older
Do I relive it, I relive it all?

Hold me in this wild, wild world
Cause in your warmth I forget how cold it can be and in your heat I feel how cold it can get

Криденс никогда не имел большого количества друзей, а с началом войны их число и вовсе сократилось в разы. Он открыт для каждого, невольно создает иллюзию тесной эмоциональной привязанности, но аккуратно рассекает эти нити, напоминая себе, для чего именно живет. Он не возводит себя в статус жертвы, не боится собственных чувств. Открывает душу, искренне переживает каждую из эмоций, что дарит ему эта жизнь, однако, каждый раз обрывисто меняется в лице. Много молчит и точно знает, когда нужно отвлечь собеседника легкой шуткой, дабы тот не задался вопросом "что же на самом деле творится в этой голове".

Отношения с Тесс расписывать не стану, ибо а) естесссственно, это заявка в пару и я бы никогда не погрешила против Чака, б) главное здесь - персонаж. Ну, а отношения и планы на игру это дело двоих. Так что здесь все решать будет совместный мозговой штурм. Разве что могу сказать, вариантов пересечений для персонажей просто масса.

Я всем сердцем люблю Чака и буду счастлива, если вы это разделяете, однако, уточню, что с сериалом этот персонаж не имеет ничего общего. Он полностью самостоятелен, возможно, копирует черты каких-то героев, но жить должен именно в вашей фантазии, а не в чужих сюжетах. Возможность входить в совет штаба считаю оправданной, а потому с таким раскладом у вас будет еще больше возможностей для взаимодействия с другими персонажами. На вашей совести остается добрая часть характера и детали биографии, которые важны не меньше основной информации.
Я не умею и не люблю играть в запой, отписывая посты каждый день и убивая эпизод еще до начала выходных. Ждать же умею долго, при условии, что у меня есть возможность поддерживать с игроком общение. Так что перекидывание постов - вариант проигрышный. От вас - посты от 5к, но чем больше, тем только лучше, от 1 и 3 лица, связь вк/скайп и отсутствие занудства. Будьте проще и будет вам счастье. Способности указаны в порядке приоритета. Внешность и имя не меняются, однако, вы можете придумать и использовать второе имя Криденса, фамилия  в вашей власти. Сам персонаж при необходимости подгоняется под игрока и его видение. Договориться со мной не так сложно.

п р и м е р    п о с т а

All that afterlife, I don't hold with it
All your gods are false, just get used to it

Задумывались когда-нибудь о том, как чувствует себя человек, который однажды просыпается и понимает, что из его жизни вырвали целый год жизни и даже больше? Представляли, каково это, открыть глаза и в первую очередь увидеть перед собой лица людей, которых уже нет в живых? Не чувствовать, что твоя жизнь принадлежит тебе, а твои мысли считываются быстрее, чем успевают сформироваться.
"На тот свет и обратно за 4 месяца": пособие от Терезы Маркетти, исправленное издание с расширенным справочным материалом и новой дополнительной главой "Можно вывести человека из криокапсулы, но криокапсулу из человека - никогда".
Кажется, к Тесс так и не вернулось чувство юмора.
Кажется, к Тесс не вернулись многие из чувств, ранее ей свойственных.
Она не может проснуться и провести в кровати еще хотя бы пять минут. Ее ночные кошмары уже напоминают сюжет сериала в несколько сезонов и, будем честны, его давно стоило закрыть. Ее недоверие к самой себе превышает недоверие, кажется, к первому незнакомцу, окликающего ее по имени. Она не сразу замечает изменения в чертах своего лица и забывает, что сама избавилась от некогда длинных волос, рассыпающихся по плечам.
Тесс чувствует себя чужим человеком. Тесс терпеть не может чувство жалости.
Как утверждает Йенсен, ей еще крупно повезло. По крайней мере не пришлось заново учиться пользоваться ложкой и вспоминать собственное имя. Проблемы с концентрацией внимания со временем пройдут, головные боли решатся при помощи таблеток, а потерянные отрывки воспоминаний...
Так ли ты уверена, Тесс, что хочешь в подробностях помнить, как умирала?
Каждый ее день похож на предыдущий. Каждый день как репетиция к следующему. Иногда ей кажется, что для других она ребенок. Ребенок, с которым нужно быть осторожнее, внимательнее, добрее. Обуза, взваленная на чужие плечи вынужденно. Она следует предписаниям врачей, как и раньше, выполняет то, что ей было сказано и даже на секунду не меняется в лице, когда в очередной раз чувствует собственную слабость и бесполезность. Именно так Маркетти описала бы свое текущее состояние. Полной бесполезности, лишь образ, неуверенно дрожащий каждый раз, когда незнакомые люди узнают в ней ту самую Тесс Маркетти, которая еще пять лет назад надоедала им своим лицом, улыбающимся с каждого телеэкрана. Неотъемлемая часть E.C.H.O., теперь она лишь сдержанно улыбается своим друзьям и обещает придти в форму как можно быстрее. Вместо гения, в совершенстве обуздавшего свою способность, лишь обычный солдат в постоянном режиме ожидания. Некогда Тесс Маркетти. Ныне лишь ренегат, скрывающий отчаянные поиски себя.
Итальянка в очередной раз просыпается с мыслью, что могла бы провести целый день с закрытыми глазами. Она быстро выучила все маршруты в штабе, научилась считать время, не имея доступа к солнечному свету и свежему воздуху, до привычки довела короткое "да, конечно" в ответ на предостережения о лишних физических нагрузках. Именно поэтому она минует тренировочный зал для боевых групп. Отчасти поэтому, отчасти из-за того, что не чувствует себя там комфортно. Не чувствует себя достаточно уверенно. Ей удается вспомнить ее любимый зал для тренировок в родном Маранелло и в излюбленном Лос-Анджелесе. Вполне возможно, ни первого, ни второго уже нет. Воспоминания подкидывают и изображения всех отелей, номер каждого из которого ей удавалось подстроить под свои потребности. Кардио или даже силовые тренажеры. Иногда хватало даже беговой дорожки. Лишь бы была возможность вновь услышать собственное тяжелое дыхание, чтобы почувствовать боль в затекших мышцах. Лишь бы почувствовать себя живой.
Сейчас ей как никогда требовалось это чувство. В максимальном объеме. Настолько, что пульс будет пытаться обогнать себя, настолько, чтобы боль показалась оправданной.
С чувством школьника, нарушающего условия наказания от родителей, Тесс добирается до зала для новичков. На удивление, как правило она была тут одна. Лишь представляла, настолько ли удачно выбирает время, либо же условия войны едва ли ждали, когда новобранцы полностью осознают свою силу, выбрасывая их в поле как ненужного котенка за порог.
Тесс никогда не имела привычки заглушать тишину в голове музыкой. Тесс слышит чужой голос практически сразу же, как только оказывается в зале.
То, что сначала кажется бессмысленным набором слов быстро собирается в смутно знакомую мелодию. К сожалению, исполнитель хитов не может подтвердить, действительно ли эта ситуация вызвала на лице Маркетти улыбку. Смех и вовсе не звучит в клетке этих стен, но каким-то образом все равно рождает мысли о себе.
- С каждым днём выглядите всё лучше и лу...
И снова. Блондинка не издает и звука, но губы свойственно усмешке почти незаметно двигаются, взгляд заметно смягчается и даже в движении плеч заметен, кажется, забытый рефлекс.
Заняв каждый свое место, Маркетти и Раушен продолжают поддерживать неловкое молчание. Кажется, лично они виделись лишь раз или два, однако, поверхностным представлением о мужчине итальянка уже обладала. Тем, что сложилось уже в пределах штаба. Что до нее, то собственное имя, произнесенное даже с самой малой долей уважения, не уставало напоминать о человеке, который был стерт целым годом сна и еще несколькими месяцами замедленного саморазрушения головного мозга. Впрочем, проблема одного человека по сути и не проблема вовсе. Главное - не показывать, что она существует.
- Если мне не изменяет память, то с конца куплета, - пальцы изящно плывут в воздухе, пересчитывая невидимые строчки, - Ну да,  как раз с you're dangerous, I'm lovin' it. Кажется, я даже не родилась еще, когда эта песня была популярна, - на этот раз она действительно смеется. Смех непривычно скрипит в ушах. Слишком непривычно, - Извините. Глупо будет сказать, что я не смеялась с 36-го года? Это что-то нервное, я уверена. К тому же у вас отличный голос, а у песни неплохой ритм для кардио, - сознание предлагает напеть этот самый ритм, но Тесс спешно стирает из головы все лишние эмоции, оставляя базовую вежливость. Она так и не поприветствовала тренера, но, пожалуй, для этого самую малость поздновато. Впрочем, как и спрашивать, не помешает ли она и поспешно сбегать, сетуя на подкачавшую удачу.
Тесс едва ли представляет, какими еще фразами разбавить этот разговор, а потому медленно направляется к манекенам для отработки ударов. Мимо внимания проходит необходимая защита для рук и банальнейшая разминка. Еще пара минут в роли бунтующего ребенка и с мыслями о предстоящих наставлениях в стиле "в вашем положении не стоит так усердствовать".
Первый удар и следующая за ним боль.
Но ты ведь в порядке, верно?
Еще один удар, сопровождающийся еще большей силой.
Способность не оставляет на теле шрамы, не правда ли иронично?
Глухой стук о твердую резину и срывающееся дыхание.
Совсем скоро ты будешь в порядке, Тесс.
Крепко сжатый кулак, который под силой неконтролируемого рефлекса моментально окружается невидимым силовым полем, замирает всего в десяти сантиметрах от ярко красного манекена, заставляя его лишь немного сдвинуться в бок, словно она хотела поправить его положение, а не снести с опоры.
- Можно вопрос? Когда вы решаете, что обучение новобранцев окончено? Их готовность определяется... временем? Навыками? Они проходят какие-нибудь тесты? - голос итальянки то и дело обрывается частым дыханием и излишней жестикуляцией ноющих кистей. То, что кажется внезапно всплывшей мыслью, вопросом, ответ на который ей так кстати представляется в лице специалиста, на самом деле по меньшей мере - воображаемая бомба. Навязчивая мысль. Целый рой подобных, невероятно синхронно повторяющих, что она тут надолго. В этой клетке множества стен. Взаперти с ощущением, что единственное, что она могла и должна была делать, на какое-то время лишь бесполезная мелочь, а где-то там уже ведется подсчет людей, которых она должна была защитить.

OK, I'll admit. I'm not innocent
I did everything and I would again
I'm not listening, I've heard everything
Graveyard whistling, I'm into it

● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
courtney eaton

» имя, возраст: Adria Sjöberg-Reyes / Адриа Сьоберг-Рейес 24 года (можно младше, но не старше). » принадлежность: Носитель. » профессия: В прошлом - ветеринар (либо студентка ветеринарного факультета, зависит от выбранного Вами возраста), ныне - член медгруппы главного штаба.

» способность: Перечислю в порядке приоритета - телепортация, прохождение сквозь объекты, кролокинез (он только на первый взгляд кажется безобидным), метаморфизм (по списку второе место занято акцией, но с Дормамму можно договориться), влияние на поля вероятности, анимализм, адаптивная память мышц, трансмиграция, аглиокинез, криокинез, эффект хамелеона. Другие предложения с удовольствием выслушаю. Есть также еще один интересный вариант - заимствование способностей. Плюс ее в том, что время от времени вы сможете менять способность; минус - вы будете сильно ограничены в физических контактах с другими людьми (как Роуг в «Людях Икс»).  » сторона: Ренегаты.

superhuman - 1982
● Дочь аргентинца и шведки, отсюда и необычная двойная фамилия, которую в штабе зачастую сокращают до просто «Рейес», как более привычную для англоговорящих. Переехала с семьей в США в годичном возрасте. Трилингв.
● О семье говорить не любит. И не говорит. Все, что известно о родных Адрии благодаря Гуглу ее приятелям-ренегатам - это то, что ее отец был умеренно известным в определенных кругах писателем. Живы ли ее близкие или нет, поддерживают ли ренегатов, общается ли девушка с кем-то из семьи - об этом история умалчивает.
● Адриа работала в скромной ветеринарной клинике переживающего не лучшие дни Грейт-Фоллс (шт. Монтана), когда в марте 2037-го туда ворвалась оставшаяся в живых, но сильно потрепанная часть боевого отряда ренегатов. Клиника была первым на их пути местом, где они могли получить срочную медицинскую помощь. Врачи, работавшие там, согласились помочь, поставив ренегатам всего одно условие: «Мы вас залатаем, и вы сразу же проваливаете». Они стремились помогать четвероногим нуждающимся (и с начала войны делали это преимущественно безвозмездно, подбирая раненых бродяжек), но проблемы им были не нужны, и в войну никто из них ввязываться не желал. Никто, кроме Адрии.
● Девушка собственноручно спасла одного из наиболее пострадавших ренегатов, и когда спустя некоторое время те были готовы вернуться к своим, она увязалась с ними. Так и началась история Адрии-ренегата.
● Прошла курс полевого врача, продемонстрировав удивительную выдержку и хладнокровие, словно врач с двадцатилетним стажем. Сейчас почти все свободное время проводит в тренировочном зале, возвращаясь оттуда с головы до пят в синяках и ушибах, зато довольная собой. Схватывает все на лету - наставники по боевой подготовке говорят, что Рейес очень способная. Это играет ей только на руку - девушка лелеет надежду рано или поздно перевестись из медиков туда, где ее энтузиазм и упорство будут более полезны.
● Адриа закрытая, но не заносчивая; собранная, но не холодная. Несмотря на ангельскую внешность, к настоящему времени способна не моргнув глазом ампутировать конечность, если того требует ситуация, потому что жизнь пациента для нее всегда превыше собственных сомнений и страха. В то же время, она не из тех врачей, что нянчатся с ранеными как с детьми и подтирают им нюни. Она убеждена, что ее дело как военного врача - это спасать жизни, а не выполнять роль личного психолога и плакательной жилетки. Вся эта ее напускная суровость, конечно, не касается братьев наших меньших, в которых Адриа души не чает.

«А вы точно не сестры?» - эту фразу Адриа и Эвелин в свой адрес в штабе слышали бессчетное множество раз. Они действительно очень похожи и могли бы сойти за родных сестер, но если исключить внешность, Рейес и Форсберг (теперь уже Ньютон) - полные противоположности друг друга.
Адриа не может представить себя хранительницей очага и образцовой женой - она находится в вечном поиске своего места в этом мире и слишком ценит свою независимость. Ей чужды душевные страдания, все это она хранит при себе, считая подобное глубоко личным и боясь показаться слабой в глазах тех, кто в этой войне чувствует себя в своей родной стихии. Она красива, но убеждена, что красота для нее лишь обуза, мешающая окружающим увидеть в ней не хрупкую девочку с хорошеньким личиком, а сильную личность, и поэтому намеренно скрывает себя за неброской одеждой и игнорирует макияж и прочие «рюши», хотя умудряется выглядеть превосходно, даже будучи вымазанной в грязи и запачканной кровью.
Когда Рейес попала в штаб, она была направлена под опеку Эвелин, чьей задачей стало познакомить новенькую со штабом и работой. Они работали в одну смену, отлично поладили, и в конечном счете девушка стала кем-то вроде протеже Эвы, и после ее ухода из медгруппы (Эва сейчас живет за пределами штаба) Адриа успешно заняла место Эвелин и справилась с работой не хуже, а то и лучше своего ментора.

Первое: имя и фамилию не менять, я их долго и старательно подбирала Но так как «ö» большинство шрифтов не читают, можно для удобства заменить ее на обычную «о».
Второе: она не Мэри-Сью, не делайте ее таковой. То, что она способная, не значит, что у нее получается абсолютно все. Выберите что-то одно и сделайте это ее фишкой)
И третье: это только основа персонажа, которую можно и нужно оживлять Вашим виденьем и идеями. Не стесняйтесь предлагать что-то или спрашивать, если кое-что (по персонажу или по матчасти) осталось непонятным, я с радостью объясню, посоветую и помогу определиться со всем, что нужно)
А еще у Вас есть возможность в процессе игры попробовать свои силы не только в качестве полевого врача и члена медгруппы - я специально прописала Адрию сюжетно «гибким» персонажем, упомянув, что она умеет адаптироваться и стремится выйти за рамки амплуа девочки-врача, и я легко могу представить ее в стане IRB, например (особенно, если от отца ей передалась любовь к писательству и журналистике). В общем, скучать в такой роли будет сложной и трудновыполнимой задачей, и если Вы действительно хотите развивать персонажа, вариантов для этого просто куча) Я очень хочу, чтобы Адриа появилась на Револте и стала важной ее частью, осчастливьте меня

п р и м е р    п о с т а

1  7  :  3  8Эвелин все еще жива. Но, будучи прикованной штырем к полу, она не могла даже закричать - каждое крохотное движение, каждый вдох вызывал такую нестерпимую боль, что на попытки воззвать о помощи не хватало ни сил, ни храбрости испытать очередной прилив агонии. Да и кто ее услышит? В соседних комнатах никто не живет, а до обрушения поблизости были лишь вечно пустующий, никому не нужный зал для отдыха с сиротливо стоящим в углу пыльным столом для пинг-понга, да пост охраны, которая большую часть рабочего времени проводит где угодно, только не там, где положено. И камеры...
Камеры.
Ослепленная этой мыслью, Эва, на секунду забывшись, потянулась вперед, но спустя всего мгновение с громким криком откинулась обратно - вскрикнув в большей степени от собственного бессилия, нежели от боли. Так, что этот яростный вопль пробил вакуум в ее ушах. Она снова могла слышать.
Но легче от этого не стало - Эва по-прежнему не могла шевельнуться и, стиснув зубы, молча копила боль в себе.
«Нужно подняться... Майк... Найти выход...»
Казалось, в этом пограничном состоянии между сознанием и лихорадочным бредом у нее возникали верные мысли и хоть какое-то подобие плана, но все это разлеталось, как кегли под ударом шара для боулинга, стоило только накатить новой волне боли.
Еще одна попытка сдвинуть с себя обвалившийся кусок крыши не принесла никаких результатов, кроме осознания собственной беспомощности. Адреналин в крови постепенно ослабевал. Это значит, что скоро рана в нижней части живота и ушиб на голове, едва не расколовший ей череп, полностью вступят в свои права и отнимут у Эвелин возможность думать о чем-либо, кроме желания поскорее умереть.
Сколько времени она провела с закрытыми глазами? Три, пять? Возможно, гораздо дольше. И она бы наверняка осталась дремать навечно, если бы не увидела перед собой его лицо. Снова, как когда-то на берегу реки, много лет назад. Только на этот раз она знала: он никуда не исчезнет.
- Майки, - едва слышно выдохнула она и на секунду прикрыла глаза, чтобы унять взорвавшуюся в ране боль и не вскрикнуть. Но по крайней мере, она все еще чувствует ее. Это хороший знак.
Он жив. С ним все в порядке. Его не придавило обломками, не расплющило решеткой, не... Он здесь. И теперь ей стало гораздо спокойнее. И хотелось спать.
- ... оставайся со мной, - донесся до нее голос Майка, будто прочитавшего ее мысли, и Эва слабо кивнула в ответ.

1  8  :  3  2В следующий час она и в самом деле пожалела, что не умерла еще там, вместе с ренегатами, оставшимися под завалом. Майк нес ее так осторожно, словно она была сделана из хрусталя, и продолжал говорить с ней, чтобы не дать потерять сознание, но Эва мало что понимала из его слов и думала лишь об одном.
Как же. Чертовски. Больно.
Одежда на месте раны насквозь пропиталась кровью, а штырь перемещался в поврежденной плоти при каждом шаге, заставляя Эвелин беззвучно корчиться в мучениях, и все, чего ей хотелось - это взять и вырвать из себя проклятую железку, чего бы ей это ни стоило. Не отдавая себе отчета в том, что делает, она несколько раз тянулась рукой к штырю, намереваясь покончить с ним раз и навсегда, и лишь голос Майка вовремя останавливал ее от необратимого - голос, казалось, доносящийся издалека, но блокирующий в ее разуме все посторонние звуки, даже ее собственное тяжелое дыхание.
Оставаться в сознании. Не отключаться. Не ради себя, а ради него.
У нее не хватало сил, чтобы сказать что-то в ответ или хотя бы просто подать голос, но в моменты, когда боль ненадолго отступала, Эва едва ощутимо, насколько позволяли силы, сжимала его руку, чтобы он знал: она все еще здесь и, сколько бы времени у них ни осталось, будет с ним до самого конца.

1  9  :  1  3Приглушенное освещение, писк аппарата жизнеобеспечения из палаты напротив и стойкий запах лекарств, впитавшийся в эти стены, и который не спутаешь ни с каким другим.
Он потерял счет времени. Сейчас ему казалось, что он только что обедал с родителями в их скромной квартире на севере Рокфорда и выслушивал нотации матери по поводу опасности, которой он подверг себя и их, примкнув к местным вигилантам... А в следующее мгновение уже был убежден, что лежит в этой палате не один месяц. Правда заключалась где-то на границе двух этих крайностей. Правда в том, что Кейси Спенсеру оставалось жить от силы пару часов.
- Воды, - прохрипел он и в который раз получил отказ. - Прошу, - умоляюще простонал парнишка, но девушка, наблюдавшая за ним из кресла напротив, твердо покачала головой и лишь смочила его пересохшие губы влажным бинтом.
Кейси знал ее. Видел несколько раз, когда та навещала своих родителей. Эвелин, дочь соседей из семнадцатой квартиры, дочь того монстра, стараниями которого его мать и отца разорвало на куски, а он сам вынужден медленно и мучительно умирать уже третий день, довольствуясь обществом той, кого хотел видеть рядом меньше всего.
Заражение тканей началось еще в первые сутки - это стало ясно, когда периоды между приступами судорог сократились до немыслимых пределов настолько, что отличать лихорадочный бред от реальности уже было невозможно. Странно, что он вообще до сих пор жив. Многочисленные внутренние травмы и ушибы органов, едва ли не выглядывавших из дыры в боку - его не сможет спасти ни один врач и ни один, даже самый маститый целитель.
Ни у кого из врачей не хватило смелости закончить страдания парнишки какой-нибудь убойной дозой инъекции, которая подарила бы ему покой. За это, корчась в очередном припадке, он уже не раз их проклял, громко и злобно - всех до единого, и в особенности Форсберг, все эти два дня смотревшую на его потуги раздражающим жалостливо-щенячьим взглядом.
Кейси закашлялся - вместе со слюной хлынула и кровь, а вкус железа во рту словно напоминал: «Твое время на исходе». Спенсер и сам это знал  - боль в боку притупилась несколько часов назад, и совсем скоро он совершенно перестанет чувствовать свое тело.
На этот раз, когда Эвелин потянулась в его сторону, чтобы стереть кровь со рта, Кейси не сопротивлялся. Теперь, стоя на пороге смерти и почти физически предчувствуя конец своего недолгого пути, он вдруг понял, что не готов. Не готов встретить последние минуты своей жизни один. Что вообще не готов уходить.
Ждет ли его что-то дальше? Или шестнадцать лет пустой жизни и пара бессмысленных потасовок ради войны других людей - это все, что он оставит после себя?
Схватив Эвелин за руку, Кейси тихо разрыдался, как ребенок. Впрочем, он им и был.
- Мне страшно, - произнес умирающий Кейси Спенсер в далеком январе 2037-ого, а Эва, провалившись куда-то между сном и чужими воспоминаниями и переживая предсмертный ужас вигиланта, эхом повторила в настоящем, держась за Майка, как за спасительную соломинку, - Я не хочу умирать, - слова, так же сказанные в беспамятстве, но теперь уже принадлежавшие одной только Эвелин.

1  9  :  4  6Они шли уже не один час. Сейчас Эва с трудом ориентировалась во времени (вернее, не ориентировалась вовсе), но даже в таком состоянии могла сделать простейшие выводы по солнцу, которое уже давно скрылось за горизонтом. Майк несет ее несколько часов подряд. Он еще не оправился после того, что учинили ренегаты, он пробыл в тюрьме черт знает сколько времени и, быть может, тоже ранен. Майк двигается вслепую, он понятия не имеет, куда идти и где искать помощь, и она тоже - Эва не знала эту местность, и, вполне возможно, вокруг на десятки километров нет ни души, ведь штабы специально сооружают подальше от жилых мест...
Со временем боль ослабевает. По разным причинам - она либо отступает, либо поглощает твою сущность, становясь частью тебя на тот короткий срок, что тебе уготован. И тогда проживать оставшиеся минуты становится легче.
Спустя некоторое время Эвелин смогла открыть глаза и вдохнуть, не сжимаясь при этом от боли. Рана больше не пылала - напротив, словно потратив все запасы своего тепла, организм «перегорел», и теперь Эву бил легкий озноб. Значит, крови едва хватает на то, чтобы поддерживать в ней жизнь.
Майк упрямо пробивался вперед, не выпуская ее из рук. Он мог быть уже на полпути к своим. На пути к свободе - без проклятых решеток и блокирующих браслетов, без регулярных допросов и вмешательств мозголомов ренегатов в его сознание...
- Остановись, - тихо произнесла она, понимая, что шансы отыскать помощь вовремя ничтожно малы, но Майк продолжил двигаться вперед, - Пожалуйста, - повторила Эва и призывно коснулась его плеча.
Сколько важных слов она не успела ему сказать. Сколько долгих и счастливых лет они могли провести вместе. Возможно в ином будущем, где нет ни Линкольна Риндта с его пророчествами, ни вигилантов с их деспотичной жаждой всеобщего порядка, всё так и было. Или будет?..
- Чудная выдалась прогулка, - и хотя в глазах стояли слезы, Эва улыбалась. Неважно, когда ее не станет - сегодня, завтра или через десять лет. Если его лицо будет последним, что она увидит в этой жизни, это значит, что все было не напрасно.
Не обращая внимания на пульсирующую боль и кровь, по-прежнему сочащуюся из раны, Эвелин потянулась к Майку и поцеловала. Так, как поцеловала в самый первый раз, в дождливом Вудстоке. Так, как если бы это был их последний поцелуй.
Обняв его за плечи, она прижалась к его груди и, поддавшись внезапно накатившей сонливости, закрыла глаза.

● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
Ethan Hawke, Sam Rockwell, Robert Downey-Jr., Mark Ruffalo, etc.

» имя, возраст: Lionel Watts/Лайонел Уоттс (любое другое)/около 40 лет и старше. » принадлежность: На ваш выбор. » профессия: Ранее - сотрудник Госдепартамента США. Преступник, обвиненный в шпионаже и передаче секретных сведений страны, предатель Родины. Текущий статус - бывший заключенный, освободившийся из тюрьмы в ходе военных действий, вигилант; может выступать в роли разведчика/аналитика/искателя на испытательном сроке.

» способность: Омнлингализм, астральная проекция, гениальность, эмпатия, эффект хамелеона, убеждение - наделите персонажа чем-то, что могло помогать ему в его прежней деятельности. » сторона: Вигиланты. » статичное изображение: ссылка.

Талант везде пробьет себе дорогу, - эта фраза как ничто другое описывает характер Лайонела, парня,
который слишком долго дышал амбициями, прозябая в безвестности и обыденности, чтобы потом отказываться от благ жизни.
Простая семья - крепкая, хорошая, но не слишком богатая. Никаких сокрушающих маленький мир простого человека трагедий.
Желание большего - разумное и закономерное желание для сметливого и толкового юного Уоттса.
Много усилий и раннее понимание, что без капельки лести, уступок и обмана в жизни не обойтись. И еще большой интерес к миру. Любовь к нему - как ни странно.
Все эти факторы помогли Лайонелу в конечном итоге взлететь на вершину успеха - получить великолепное образование и поступить на службу в Госдепартамент США, это логово хитрых исполнителей воли правительства, способных отстоять свои убеждения в любой точке мира. Образ американского трудяги, нещадно эксплуатируемый Уоттсом, пошел на пользу его политической карьере, на лестнице которой Лайонел, конечно, блистал, но невероятных прорывов не совершал. До поры до времени. Звездный час Уоттса настал после того, как ему предъявили обвинение в шпионаже.
Мотивы, толкнувшие Уоттса на скользкий путь предателя, могут быть разными. Вы можете превратить его в долгосрочный проект китайцев, русских, немцев, кого угодно - эдакого собственного бриллианта, которому было суждено ярко засиять на политическом горизонте США под чутким руководством его настоящих боссов. Можете представить его предательство как акт нравственности и превратить Лайонела в аналог Сноудена. Но лучше всего, если Уоттс окажется человеком, который слишком увлекся открывшимися перед ним возможностями и совершил ошибку, из-за чего попал в западню (долги, острая потребность в деньгах, компрометирующая ситуация - все, на что вам хватит фантазии. Как вариант - можете опираться на реальные прототипы наподобие Роберта Ханссена) и стал сливать информацию чужакам, что и стало его погибелью.
Лайонел Уоттс получил пожизненное и стал заключенным в тюрьме супермаксимальной безопасности, как и полагается врагу государства номер один. Однако война освободила его и подарила ему второй шанс. После недолгих раздумий Лайонел предпочел встать на сторону вигилантов, полагая, что человеческая природа изначально порочна, и лучше уж иметь дело с проверенными сволочами, чем с представителями ренегатов, больно смахивающих в его глазах на организаторов революций низов. К тому же, у вигилантов было больше средств.
А значит - и больше возможностей выписать ему индульгенцию и подарить новую жизнь. Свободную жизнь. И самое главное - перспективную.

Наши персонажи не были связаны до войны, однако у меня имеется парочка идей, которыми, как мне кажется, имеет смысл делиться уже в непосредственной беседе.

Пожалуйста, НЕ превращайте его в модных ныне высокоэффективных социопатов. Уоттс не такой. Он живой человек, со своими страстями и привязанностями, а не воплощение бездушности, смотрящее на всех свысока.
Лайонел прекрасный манипулятор, верно, и умеет втираться в чужое доверие, его этому учили, в конце концов, но, несмотря на некоторую беспринципность и потрепавшие его годы заключения, ничто человеческое ему не чуждо. Подарите ему остроумие, вдохните в него капельку жизни и при этом играйте на всеобщем недоверии - думаю, нам всем это понравится.

п р и м е р    п о с т а

Воспринимая жизнь как обязательную череду побед и противостояний, ты невольно приговариваешь себя к болезненному постижению разочарования.
Есть битвы, которые нельзя выиграть.
Нельзя одолеть растущую внутри тебя пустоту. Нельзя обогнать уходящий день. Нельзя прогнать ночной кошмар.
Невозможно спрятаться от самого себя. Во всяком случае — надолго.
Курт хорошо умел скрывать своих скелетов. Поднаторел в этом искусстве в течение долгих лет на доблестной службе. Службе, которая подчас требовала в качестве главных критериев правильности поступков полное отсутствие совести. Службе, которой он подарил свою жизнь, пожертвовав при этом семейным и личностным счастьем. Возможно, не только своим.
И сейчас ему приходилось пожинать плоды этого грустного выбора.
С момента допроса, устроенного Флинном и ставшего эдаким откровением для немца, прошло несколько дней, но Бреннер по-прежнему не находил себе места, что, соответственно, крайне негативно сказывалось на его душевном состоянии и, как следствие, поведении. Теперь за его мрачной фигурой по пятам вышагивало раскаяние — из-за того, что случилось после той злосчастной встречи с дознавателем. Он не должен был нападать на того человека. Не должен. Как и не должен был прожигать глазами дыры в Карро вчера на празднике. Как же повезло, что Марш утянула его из бара на празднование американского Дня независимости под открытым небом. Если бы Бреннер остался в тесных стенах, где воздух насквозь пропитался терпким запахом алкоголя, кто знает, не нажил бы он себе еще большее количество неприятностей, которых и без того хватало с лихвой.
Но дело было отнюдь не в этом.
Совсем не в этом.
Все было куда хуже.
Предательство Изабель (какое это уже по счету? Второе?) было мощным ударом, который буквально сбил ее всегда спокойного и рассудительного бывшего мужа с ног. Он все еще тешил себя надеждами, что в данные Флинна закралась ошибка или что Белль обходится простыми речами и подписыванием петиций в защиту Линкольна Риндта, как это делает большинство отчаянно храбрых либералов — сидя у экранов ноутбуков. Или, что тоже вполне возможно, она поддалась влиянию своего нынешнего супруга и молча улыбается рядом, пока он, этот проклятый Ландау, воображает себя спасителем человечества. Еще одним.
Как же Бреннер их всех ненавидел.
Всех до единого. Его — за то, что влез в чужую жизнь (о, на самом деле Курт прекрасно понимал, что сам во всем виноват, но ведь так приятно в моменты злости перебросить ответственность со своих плеч на чужие); ее — за то, что она никогда не принимала мировоззрение самого Курта, отказывалась прочувствовать его боль и продолжала играть в то, что ей было непостижимо; себя — и, пожалуй, эта ненависть была самой черной из всех перечисленных.
Бреннера грызло чувство вины. Именно оно вынуждало его терять контроль над собой и смотреть на проходивших мимо людей рассерженным волком. Ему было бы проще пережить рухнувшие на него, как лавина, новости, если бы не грязный секрет, неаккуратно вытащенный Флинном на свет божий. Он мог бы попробовать мысленно переключаться с одной проблемы на что-то другое, но внутренний конфликт был куда масштабнее, чем можно было предположить. Курт оказался на омерзительной развилке. Или думай о том, что тебя в очередной раз предала женщина, которую ты когда-то любил, или вспоминай о том, как ты стал преступником, собственной глупостью обрекшим десятки людей на верную смерть.
Прекрасная в своем отчаянии дилемма. Дилемма, разрешить которую было невозможно — она, как потревоженный злой дух, приходила к нему во снах и не отступала от него днем.
Флинн, сам того не ведая, открыл ящик Пандоры.
А у Бреннера не было сил его закрывать.
Но он, конечно, не изменяя своей привычке запираться в себе, оставался существом социализированным — что, вероятно, было не так уж хорошо, если принимать в учет его последние "выходы в свет".
По счастью, временная отчужденность Бреннера не вызывала сомнений у подавляющего большинства окружавших его людей, поскольку замкнутость всегда была отличительным свойством немецкого характера. Внешне — полное хладнокровие. Не подкопаешься. А отстраненный взгляд — да на войне сложно оставаться душой компании. Так и жили. И Курта это вполне устраивало. Ему не нужны были советы и дружеское плечо. Они тут не помощники.
Но он явно недооценил прозорливость одного человека.
Курт вздрогнул, заслышав свое имя и знакомый голос. Повернулся на звук и встретил идущую навстречу грациозную женщину улыбкой — надо заметить, вполне искренней. Первоначальная реакция сработала быстрее паранойи. Аньель.
Вербек импонировала ему с давних, еще довоенных времен, и ее присутствие на стороне вигилантов в целом и этом штабе в частности было большим подарком для Курта. Ему нравилось в ней ее сила духа, внутренний стержень, умение постоять за себя и отсутствие сантиментов по отношению к близким — это их роднило, это, скорее всего, их друг в друге и привлекло, положив начало хорошей дружбе.
Да, Аньель была его другом, что само по себе удивляло многих штабных жителей.
А еще Аньель была дознавателем ВСБ.
Вот и паранойя.
— Мадемуазель Вербек, — ему нравилось обращаться к ней в соответствии с европейскими нормами, как, собственно, и ей — к нему. Маленькая дружеская традиция, напоминавшая флирт. — Почту за честь сопроводить вас, — Курт намеренно отозвался на французском языке, немного пострадавшем вследствие частого употребления в Африке — смягченном, обветренном под жарким дыханием экзотических диалектов.
За обменом любезностями последовала реплика, которая насторожила Бреннера еще больше, но деваться было некуда — из цепких коготков Вербек не уйдешь. Оставалось только покориться судьбе и уповать, что произошло что-то еще, что обратило внимание Аньель на себя помимо его постной физиономии.
— Что-то случилось? — долгожданный вопрос прозвучал только после того, как они покинули бункер.

 
● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
¹dylan o'brien, ²lucy hale

» имя, возраст: 1Marty (Martin) O'Connell, 18 лет. 2Mara O'Connell, 18 лет. » принадлежность: 1Носитель. 2Носитель.  » профессия: 1На данном этапе что-то не особо существенное при штабе, но с перспективой на активное развитие. 2Помощница/практикантка при мед группе.

» способность: 1Что-то активное. Как варианты: криокинез, гравиокинез, терракинез, взрывание. Из менее экшенового: блокирование способностей, трансмиграция. 2Что-то более ментального плана. Исцеление, аглиокинез, успокоение, иллюзия счастья. » сторона: Вигиланты. » статичное изображение: раз, два

● Родились в Бостоне, росли в Бостоне, в Бостоне же жили вплоть до окончания школы. Сначала преимущественно со мной (отец постоянно был на службе; он военный), иногда с бабушкой (если я была в командировках), позже — с бабушкой напостоянке. Детство прошло обычно, ничего сверхъестественного. У него — раздолбайство, проделки и баскетбол в интересах, у нее — учеба, подружки, мальчики.
● Вам было по шесть лет, когда мы в с вашим отцом познакомились. Я не буду заливать про большие чувства, бабочки в животе и прочую романтичную херню, которая малоинтересна, но могу сказать, что у нас были полноценные и здоровые отношения, без всякого.
● Мать свою вы не помните, потому, как она оставила вас сразу после рождения. Не знаю, что произошло между ней и вашим отцом, но за все эти лета, что канули в прошлое, она ни разу о вас не вспомнила и не попыталась найти (вполне можем это исправить, если захотите и я убью ее). По теории, которую вам впаривали с раннего детства, она умерла.
● Между нами сразу возникли хорошие и доверительные отношения. И фиг его пойми, то ли вам со мной так повезло, то ли мне с вами. Вы не ревновали меня к отцу, не строили мне козни, а я не хотела отправить вас в пансионат. Возможно, причина была в том, что я в свои двадцать четыре, была еще не настолько сварлива, помня о своих детстве и юности, возможно в том, что я сама была одним из близнецов, оттого многие проблемы и возникающие вопросы мне были знакомы. Я была вам больше другом и товарищем по вашим проделкам, чем мачехой, впрочем, это не помешало вам назвать меня мамой однажды. Признаюсь, по началу меня это очень смущало, но со временем все отошло на задний план и вошло в свою колею, словно так и должно быть. А так и должно быть, разве нет?

¹Мартин никогда не был послушным мальчиком и послушным парнем не вырос. Самоуверенный, принципиальный и жесткий. Он четко знает, чего хочет, знает к чему стремится. Видит цель — идет к ней, много делает и никогда не разменивается по мелочам. Он, однозначно, темная сторона близнецов, вобравшая в себя все острые углы и пороки. Он не хороший человек, без всяких оправданий и попыток найти в нем что-то прекрасное. Он не идет на компромиссы, не склонен к жалости и не силен в сострадании. Зато мстителен, изощрен в идеях и, к несчастью для многих, далеко не глуп, вопреки впечатлению от милой мордашки. Лицемер и приспособленец; знает, как произвести впечатление, быстро подстраивается по ситуацию, всегда ищет выгоду. Жесток и циничен. Со всеми. Без исключения. Родственные и дружеские связи не котируются. Впрочем, чтобы дружить с таким нужно очень много терпения. Тому, кому терпения хватит, достанется надежный и верный друг, что удивительно. Кто бы мог подумать. (p.s. не нужно драмы и страданий на почве трудного детства (нет) и подростковых травм (нет); он действительно такой, сам по себе; какой вырос).

²Мара девочка светлая, девочка мира воплоти. Нет, она не виктимная и не наивная, как может показаться на первый взгляд. Не имеет розовых очков, яркого нимба над головой и сверкающего чистого взгляда, но она верит в просветление, Будду и кармические отголоски судьбы. Она простая; в своих взглядах на жизнь, в общении, в  своей сути. Без второго дна, без скрытых сущностей и наигранных масок. Она не любит ложь, не чествует наигранность и не приветствует пустых слов. Сама она  — открытая книга, которую любой желающий может пролистать от начала до конца; чего скрывать? На многое закрывает глаза или пропускает мимо ушей, но все замечает, все запоминает и откладывает в закрома памяти. Очень много прощает и терзает себя за мягкосердечность, дает себе обещание стать жестче, но снова прощает, наступая на одни и те же грабли. Не способна на радикальные меры, от чего страдает. Не способна на решительные действия, от чего снова страдает. Всегда следует за братом, слушается брата и, по сути, живет по его указке. Спорит, ругается, сопротивляется, но живет. Слишком связана с ним, слишком зависима и слишком труслива, чтобы свернуть на свою дорожку.     

Чем старше вы становитесь, тем сложнее нам найти общий язык. Вы уже не те милые ребятишки, вы два взрослых самостоятельных человека, с чем я пока не могу смириться. Но если с Марой проблем никогда не было, то Марти с возрастом стал слишком закрыт и холоден, пытаясь избавиться от всякого влияния на себя. Увы, я все отчетливее понимаю, что между нами разрастается пропасть и не могу найти тому причину. То ли недавняя смерть вашего отца тому причиной, то ли этой причины и нет вовсе. Во мне кроются беспокойство и обида. Я хочу быть полезной, ты хочешь свободы, оттого постоянно отпихиваешь мою руку. Незаметно исчезло доверие, незаметно «мама» превратилось в «мать», а потом и вовсе «ты мне никто» заменило все объяснения. Вы единственное, что у меня осталось и я не хочу потерять вас, отчего же понимание этого так трудно дается?

Внешности, имена, какие-то факты — варьируемо, я человек гибкий, со мной можно договориться. По сути, оба персонажа в свободное плаванье, поэтому, вы можете развернуться в рамках сюжета, как вам угодно. Хоть в пекло, хоть на смерть — ради Бога, ваше право. Я даже поплачу над вашими тушками (но это не точно). Пишу от третьего лица, готова принять первое, если лично вас не смутит разница. Флудовая, конкурсная и прочая форумная активность — по желанию, половые притязания — как душе угодно, чувство юмора — обязательно. В остальном — найдем компромисс.

п р и м е р    п о с т а

Медитации не спасают. И Ли все реже ищет гармонию в себе. Она не держит траура, не посыпает голову пеплом и даже не плачет, сдержанно поджимая губы и чуть чаще шумно вздыхая, полагая, что всего этого не видно со стороны. Она ни с кем не делится, не сетует на судьбу и об этой самой судьбе не говорит вовсе, полагая, что есть в этом некое провидение; выбитый на карте твоей жизни путь. Она совсем не похожа на безутешную вдову, не предается меланхолии и даже не горюет, что психологи обязательно спишут на какой-то заковыристый синдром и поставят галочку в потрепанной папке с красивой надписью «дело №», предостерегая от выдачи антидепрессантов. Ли не нужны колеса. Ли не хочет падать в зависимость. Но Ли отчаянно желает избавиться от этой странной каменной болезни, что охватило все нутро. Под реберной клеткой все словно заледенело, застыло, не позволяя смотреть вглубь вещей, в корень проблемы, а он ведь был на самой поверхности — протяни руку, пропитайся безысходностью. Такой же холодный камень теперь покрывает одинокую могилу её мужа; ладони все еще помнят гладкую поверхность мрамора с выбитым именем и датой под дрожащими подушечками. Такими же гладкими были его сероватые щеки, когда небольшая толпа провожала его в последний путь, а рука — ледяная-ледяная. Ли помнит, она так старательно цеплялась за нее, переплетая безвольные пальцы со своими и не могла поверить. Как вот так просто можно уйти? А как же клятвы перед алтарем?  Как же это «никогда» в сумраке душных ночей? Маркус О’Коннелл оказался феерическим лгуном, соскочив раньше времени, а Ли Миао теперь влачить это «пока смерть не разлучит нас» до самого конца. Она же не верит в конечность жизненного пути.

Медитации не спасают. И Ли все чаще соскакивает ночью от красочных кошмаров. Браслет из тибериума оберегает других, но тебе не помогает; тут поможет только пуля. Она все меньше спит, все больше погружена в свои мысли, но тонкая нить связывающая нутро с космосом резко оборвалась, оставляя женщину в плену собственных оков. Ей снится дом. Ей снятся дети. Ей снится смерть. Не своя — своей она не боится. Все начинается и заканчивается на одной и той же ноте, заставляя подрываться на кровати, хлопать холодными ладонями по горячим влажным щекам и успокаивать сердце, что так отчаянно выбивает грудину. Там, в глубине своего сознания, она доламывает остатки своей жизни самостоятельно, взмахом когтистой тяжелой лапы, вспарывая мягкие ткани. Там, за пределами реальности, её зубы перемалывают тонкие шеи, донося до слуха сладостный хруст человеческой кости, впивающийся под самую корку. Там, за гранью всякой нормальности, она самозабвенно уничтожает собственных детей, оставляя их умирать на полу родного дома, а в довершении пускает себе в лоб свинец — последний мазок в картине писаной кровью.

Медитации не спасают. И Ли все больше напоминает мужа с серостью его щек. Приятельница из медблока судорожно шепчет о своих переживаниях и пихает ей оранжевую баночку со снотворным, повторяя, что держать все в себе нельзя. Любая эмоция требует выхода. Любая душевная боль должна быть отпущена. Женщина так привыкла контролировать любой свой шаг, любую свою эмоциональную вспышку, что смотрит на нее с долей удивления. От таблеток не отказывается, сжав пластик к ладони, и периодически открывает ящик стола, разглядывая овальные капсулы; но не пьет. Не решается, полагая, что справиться совсем собственными силами. Не пьет, полагая, что в очередном ночном припадке не сможет остановится и пуля, пущенная в легкой руки не спасет. Она все реже снимает браслет, не желая растрачиваться на внешние факторы. Она все раньше приходит в тренировочный зал, спасаясь от вынужденной бессонницы. Она все меньше общается с людьми, не желая  попыток влезть в душу.  Раньше работа спасала, а теперь превратилась в плаху, куда Ли загоняет себя день за днем. Философия рушилась под тяжестью бытия, гармония ломалась под натиском обстоятельств, и Миао не знала что делать. Она словно стояла посреди урагана, не зная спасться ли, или отдаться на волю судьбе. Внутри запеклось слишком много боли. И эта боль гноилась.

— Опаздываете, мистер Рейзор, — Ли недовольно повела плечами, замечая боковым зрением появившегося на пороге человека, но от дела не отвлеклась, заканчивая наматывать на тонкие ладони эластичные бинты; не для внушительного вида, нет. Скрыть сбитые в кровь костяшки, — У вас есть уважительная причина? — заправив маленький кончик под слой на запястье, женщина несколько раз сжала-разжала кулак, прежде чем полностью переключиться на вошедшего, а за секунду «до» успела поправить кончик пока еще аккуратно сплетённой косы, — Нарушение дисциплины не самый хороший задел для обучения, — протянула она, за этой дисциплиной никогда особо не следящая, но сегодня захотелось вдруг об этом вспомнить, чеканя слово на каждый шаг. На точке Миао стояла напротив, вынужденно поднимая голову и волей-неволей всматриваясь в лицо новичка, что до этого видела только на небольшой фотографии в личном деле, — Надеюсь, — смотреть «свысока» на человека, чей рост превышает твой больше, чем на голову  — сложно, но темноволосая отлично справляется с этой задачей, чуть прищурив тяжелый взгляд, — Это не войдет в систему.     

● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
natalie  dormer

» имя, возраст: Мое полное имя Меррит Катрин. Если вы не верите в фантазию нашей матери, то можете взять имя Катрин. Или выбрать любое другое имя. 20-24 года. » принадлежность: На ваш выбор: человек или носитель. » профессия: На ваш выбор.

» способность: На ваш выбор. » сторона: На ваш выбор: ренегаты или вигиланты. » статичное изображение: ссылка.

На самом деле, я о тебе знаю не очень много, я бы даже сказала, что вообще ничего. Там, где обрывается история моей матери, начинается твоя.
Лолита Кейн девушка из весьма обеспеченной семьи. Она "та самая девочка", которая с детства получала все то, что хотела. Мать Лолы - домохозяйка, она не чаяла души в своей дочери и потакала любым ее желаниям и стремлениям, не забывая несколько раз на дню говорить, как сильно она любит свою белокурою девочку. Отец Лолы в свое время успешно занялся компьютерным бизнесом, изобрел один полезный девайс и маленькая компания в 13 человек превратилась в большую корпорацию, сделав Кейнов миллионерами. Несмотря на то, что он редко бывает дома, для своей милой дочки у него всегда находилось время.
Лола Кейн была премиленьким ребенком только в глаза родителей, в глазах же одноклассников и учителей, девушка была первоклассной стервой, уверенной в своей уникальности и красоте. Вполне возможно, что она умна, но слишком ленива, чтобы пользоваться своими способностями, предпочитая покупать любые успехи. Самая интересная тема для нее: мальчики и балы.
Будучи в команде группы поддержки, она разумеется, встречалась с наиболее популярным мальчиком школы Мартином Ульриком.
И здесь начинается моя история:

Мартин Ульрик и Лола Кейн идеальная парочка выпускного бала. Белые ребята из богатого района и престижной школы. Яркие представители стереотипов — не слишком умны, зато популярны. Король и королева вечеринок. Лучшая выпивка, травка только на их тусовках. У Мерритт до сих пор где-то хранится фотография с их выпускного. Мартин хранил ее, не стесняясь снова и снова рассказывать о своих школьных достижениях и том, что тогда были лучшие его годы.
История у родителей Мерритт вышла довольно банальная: выпускной бал закончился беременностью Лолы. Стоит сказать, что семьи Ульрик и Кейн были весьма влиятельны, и их не устраивало подобное положение дел. Однако подростки настояли на решении жить вместе. Им купили небольшую квартирку, поставили условие, что те должны зарабатывать сами. По их предположениям, дети должны были скоро попроситься обратно, но все вышло немного не так.  Разумеется, ни о каком заработке речи и не шло: оба семейства продолжали начислять деньги на кредитную карту, и Мартин с Лолой мало в чем себе отказывали. Возможно даже эти отношения бы сохранились, так как семьи Ульрик и Кейнов успели смириться с ситуацией и стали искать варианты улучшения жизни своих отпрысков, но случилось непредвиденное. Семья Ульрик вляпалась в грязную историю и полностью разорилась (как выяснилось дела шли довольно плохо уже некоторое время.) Кейны тут же сменили свою позицию, стали уговаривать Лолу вернуться в лоно семьи (с ребенком или без), и, надо заметить, без должного обеспечения Лола довольно быстро сломалась и съехала с квартиры, оставив Мерритт отцу.

Как сложилась дальнейшая жизнь Лолы Кейн мне неизвестно, а потому ты можешь придумать свою историю.

К моменту вашей регистрации никаких отношений между Мерритт и сестрой не было. Мерритт не знает о существовании сестры, поэтому именно вам придется найти ее с той или иной целью. Возможно, в вас сыграют родственные чувства, а быть может это будет способ сблизиться ради выгоды. Мне понравятся любые варианты! Я обязательно буду с вами играть, люблю играть достаточно быстро, не растягивая эпизоды на много месяцев. Также вы с легкостью найдете игру и соигроков здесь (я это гарантирую, потому как будучи новенькой легко нашла себе много игр)

Я абсолютно все оставляю на вашу фантазию, хочу лишь, чтобы персонаж получился живым, и мы смогли построить действительно интересную семейную линию.

п р и м е р    п о с т а

Работа на Хоффмана имела ряд преимуществ, самым главным из которых, был свободный график. Ну, относительно свободный. Этим утром Мерритт была полностью предоставлена себе. Уилл говорил только о дневной встрече с Нилом, но ее присутствие было необязательным, хотя и желательным. Появиться на ней Ульрик все-таки собиралась, чтобы не злить лишний раз Хоффмана, но при этом и торопиться была не намерена. Сегодня утром была прекрасная погода (Мерритт питала слабость к дождливой серости), а значит у девушки был релакс тайм. Достаточно поздно проснувшись, она неторопливо собралась, не отказав себе в кресле-массажере и долгим выбором нарядов под музыку. Кусочек прошлого, доступный далеко не всем. Прекрасное настроение Мерритт вылилось в желание выглядеть ярко (тем более, что всегда было весело дразнить Нила), а потому она выбрала короткое золотое блестящее платье, лакированные черные полуботинки на толстом каблуке и красную помаду.
Перед  самым выходом из дома Мерритт попыталась пройти на половину квартиры Уилла, но дверь была заперта. Сегодня мистер босс не в духе. Этот способ проверки его настроения никогда не подводил. Ульрик лишь жизнерадостно усмехнулась. Когда Хоффман злился или переживал, Мерритт всегда в противовес ему становилась веселее и отпускала больше шуток. Не каждый мог себе позволить подобное поведение с ним, а потому девушка раз за разом с искренним удовольствием испытывала глубину его терпения.
Охрана сопроводила Ульрик до офиса, наверняка мысленно чертыхаясь, когда она решила прогуляться километр пешочком в "такой отличный денек". Им было трудно понять, но девушка чувствовала себя поистине живой и свободной, когда прогуливалась вдоль развалин города в такой серый день. Возможность повернуть в любой переулок и затеряться в этом городе была невероятно соблазнительной для нее, вот только ей не хватало на это смелости.
Проходя мимо офиса Хоффмана, она почувствовала трех носителей внутри. Вот это уже было интересно. Девушка, однако, не поспешила входить. Непредвиденные ситуации обычно заканчивались...звук выстрела... плохо. Охрана Мерритт переглянулась между собой, вставая в полную боевую готовность. Ульрик же лишь скривила лицо. Если бы там было действительно опасно, одним выстрелом бы не обошлось, и тогда неизвестно, кто из них троих драпал отсюда быстрее: Мерритт или ее защитники.
Число носителей за дверью уменьшилось. Немного переждав, Мерритт кивнула охране: те постучали и открыли дверь. Ульрик переждала момент, пока Хоффман и его люди убедятся, что это свои, и прошла внутрь. На ее лице сияла голливудская улыбка, которая всегда появлялась, когда Ульрик собиралась немного поиграть на нервишках босса. Ведь, чтобы здесь сейчас не происходило -  игра обещала быть интересной.
— Так-так-так, Нил Харви, какая встреча.
Мерритт обошла охранников и подошла ближе, чтобы получить поцелуй в щеку от блондина. Девушка с любопытством перевела взгляд на рыжую носительницу. Интересная способность привлекла внимание Мерритт достаточно, чтобы глубже изучить все достоинства подобного дара. Как бы она поступила с такими способностями будь на месте рыжей?
На труп рядом Мерритт старалась не смотреть. Не сказать, чтобы зрелище было непривычным, но после того, как того Ульрик отмывала кровь и мозги своего отца с волос, ее в некотором роде триггерил вид крови.
— Давай-ка, Ларс,это мне, — Мерритт забрала технику, изъятую у чужаков, из рук охранника. — О, и твою рацию, пожалуйста.
Мерритт не посмотрела на рыжеволосую, не собираясь ей облегчать задачу, но тем не менее давая той право выбора, как поступить дальше. Недолго поизучав технику в своих руках, она  наконец-то обратила внимание на Хоффмана, который терпеливо ждал, пока Мерритт закончит свой спектакль. Девушка послала ему извиняющуюся улыбку, которая ей впрочем не очень удалась, и прошла к его столу.
— Ох, кофе без сахара то, что нужно, — ответила она, забирая с подноса секретаря кофе, заказанный Хоффманом. Та испуганно посмотрела на начальника и, как можно быстрее, отправилась делать второй.
— Продолжайте, как будто меня здесь и не было, — Мерритт миролюбиво улыбнулась и удобно устроилась на месте Уилла за столом с компьютером.
Она положила записывающую технику и рацию перед собой, все еще не обращая внимания на рыжеволосую девушку, словно бы та не представляла угрозы. Дождавшись момента, когда все переключили внимание с Мерритт, она достаточно громко отпила и со звоном поставила чашечку.
— О, боже мой, вот это кофе, — пробормотала она тихо, но отчетливо, забавляясь происходящим.

● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
scarlett johansson

» имя, возраст: Tara Joan Morgan l TJ Morgan Тара Джоан Морган l ТиДжей Морган ~ 29-32 » принадлежность: Носитель » профессия: Тогда - детектив Сейчас - на Ваш выбор

» способность: Терракинез Обездвиживание Влияние на поля вероятности » сторона: Вигиланты » статичное изображение: Ссылка

Всю свою жизнь (до момента настоящих событий) ТиДжей жила в Чикаго. Окончила школу, поступила в полицейскую академию. Всё это время проживала в доме родителей вместе с младшей сестрой (разница в возрасте 6 лет). На сегодняшний день неизвестно местонахождения всех представителей семьи Морган. Родительский дом девушка покинула, когда ей было 24. В тот момент она получила свой рабочий стол и первое задание в на новом рабочем месте - в полиции. Семья была несогласна с выбором девушки, но та сетовала на отца, который всю свою жизнь отдал службе в воздушных силах США. ТиДжей уверена, что кто-то должен хотя бы отчасти продолжать это дело. И если младшей Морган это не интересно, то она, напротив, была не прочь посещать спортивные залы вместе с коллегами, приводя себя в форму, а после до ночи изучать материалы того или иного дела, делая пометки на листах бумаги. ТиДжей - очень ценный сотрудник. Она с энтузиазмом подходила к делу, доводя начатое до конца, а привлекательная внешность зачастую становилась незаменимым помощником. Морган мечтала о повышении, но ей нравилось то, чем она занималась на тот момент. Сидеть в кабинете, чувствуя себя в полной безопасности и раздавая приказы всем и вся, не было её делом. Девушка убеждала себя, что её работа определяет её, как патриота. ТиДжей упрятала за решётку многих преступников, прежде чем случилось то, чего кто-то ждал, а кто-то - предполагал. Она называет это "расколом". Логически сложившимся исходом. Баланс, который был всегда в обществе. Одни занимают позицию мирных граждан, а других она выведет на чистую воду и свернёт шею, если понадобится. Разве что, сегодня эти позиции называются иначе. Со своими лидерами и идеологиями. (прим. шуточные сравнения ренегатов со всеми, кого удалось упрятать за решётку - издержки профессионального юмора ТиДжей)

Знакомство было внепланово-плановым. ТиДжей выполняла свою очередную миссию по поиску всех угодных её отделу. То казино, приставкой к которому было слово "подпольное", привлекало внимание не первого детектива, но войти туда решилась только она. Там явно было не всё так ладно, как хотелось бы и заметить то было совершенно не сложно. Грант ошивался там довольно частенько с момента гибели своей семьи. ТиДжей выбрала его в качестве "жертвы", предложив разделить колоду карт и деньги меж ними. Без посторонних. Она всегда работала тет-а-тет, наблюдая за поведением, действиями человека. В тот вечер Грант проиграл всё, что у него было. А некоторое время спустя они снова встретились в участке. Тогда ТиДжей сделала вид, что не знает его, а он просто ещё раз проорал всё, что думает о ней, будучи не в трезвом состоянии. Встретив давнюю знакомую уже в штабе вигилантов, Джон был несказанно рад, вспомнив не столь далёкое прошлое. Реальный шанс наверстать упущенное и отыграться. Напомнить высокомерной леди, на каком уровне находится земля и как правильно по ней ходить, чтобы встретить старость в здравии.

Предыдущий пункт не говорит о том, что персонажи обязательно будут враждовать. Это лишь начало того, что было при первой встречи. Дальнейшее развитие событий остается за нами, так как я планирую решать это вместе с Вами. Можем тайно рвать друг другу глотки, будучи на одной стороне или же, прикрывать спины, если ситуация того требует.
Кстати, Вы можете изменить персонажу имя, но начальные буквы должны оставаться прежними. Никто (почти?) не будет обращаться к ней по имени. Для всех она - ТиДжей. Так же, неизменной останется внешность и сторона. В остальном Вы можете предложить свой вариант.

п р и м е р    п о с т а

Всю свою жизнь людей призывают к борьбе. Не той, которая будет подкрепляться приказами и стрельбой по кому/чему-либо. Это борьба с самим собой. Отказаться от вредных привычек, например. Навсегда избавиться от черты характера, которая не сказывается положительно на процессе жизнедеятельность индивида. Каждый день нужно что-то повторять самому себе, чтобы научиться с этим жить. Привычка формируется за двадцать один день, если верить красивым фразам из сложных учебников. Там минимум картинок и максимум букв. Смысл, понять который мечтают гуманитарии и отвергают те, для кого калькулятор ближе родной матери. Вечная борьба, которая для тебя становится пищей. Это поддерживает тебя, как энергия. Перерабатывается и становится чем-то, о чем, опять же, был какой-то параграф учебника, который Грант благополучно забросил еще много лет назад.
Но не забыл самого главного. И начал бороться. Ещё один момент, о котором всегда призывали помнить. Пожалуй, это было самым главным. Не вести борьбу против самого себя. Не бороться за что-то, что будет тебя разрушать в процессе любым образом. Но именно в этом Джон увидел какую-то закономерность. Логику. Он нашел в этом своё личное спасение и успокоение. Теперь он помнит про двадцать один день, который желает превратить во всё своё будущее. Счастливое и желанное. Ему хочется стать тем, с кем люди будут контактировать лишь по самой крайней необходимости. Чтобы его, если не боялись, то точно остерегались. Нет, мужчина не хотел становиться маньяком, который режет заплутавших в ночи дамочек/их спутников или малолетних, сопливых детей. Всё, о чем просил сам себя Джон — это максимальная отрешённость. В его силах создать себе такую клетку, прутья которой будут поддаваться только ему одному.
А всё потому что люди не привыкли слышать то, чего они не планировали услышать изначально. Ведь, если ты приветливо общаешься с кем-то, разве можешь подумать, что он, будучи всегда максимально открытым, внезапно пошлет тебя к чертям? Или ещё лучше — начнет как-то странно высказываться в твой адрес, украдкой оскорбляя, клацая при этом зубами. Словно человека подменили. Нет, он всё еще прежний, но что-то просто пошло не так. Вот его монолог заканчивается и выражение лица снова прежнее. Вы знакомы давно, и он прощается, желая удачного дня. Всё, как будто вчера. Но осадок остается такой, что желание выяснить причину не возникает. Оно просто тонет в этой обиде, разочаровании. Может, ты будешь сожалеть, что не попытался что-то изменить, но общаться с ним более не захочешь — факт.
Он решил избирательно подпускать к себе людей. С ним поступили по-свински. Человек, поджав хвост, как последняя шавка просто пропал из виду. Он прицепился к нему еще в далеком детстве и сам же наломал дров, будучи ослепленным собственной тупостью. Разгребать всю эту помойку приходится собственноручно, к чему Грант, признаться, не был готов до конца. А оно случилось. Внезапно и так скоро. Это надоедает быстрее нужного, и он более не может быть тем самым младшим отпрыском дружной семейки, на которого все приходили смотреть, как на экспонат, теребя за щёки. Да, самый младший, а уже всё равно не ребёнок, ну и что? Соседской старушке это не мешало. История о том, как он перелезал через забор однажды и зацепился футболкой, проехав вниз спиной, так и оставшись висеть там, всякий раз звучала, как только та заходила в гости. Это было забавно поначалу. После уже, как по инерции в нужный момент Джон поворачивался спиной, чтобы довольный старший брат подтянул его футболку и показал шрам, что ровной линией тянется вдоль позвоночника, мол, посмотрите, каким идиотом был этот парень тогда.
Сейчас около дома можно крепить табличку, что сигналит о злой собаке. Разве что, клацающее пастью животное более похоже на человека. На самого беззаботного из семьи, что здесь когда-то жила. Теперь он один. И ещё те, кого потребует его личная «хотелка».
В гости прибыл старый товарищ. Его Грант не мог не принять. Это человек, автоматически держащийся в его «белом» списке. Для него двери дома со злой собакой всегда открыты, а животное спрятано далеко в шкаф, выйти из которого сможет лишь опытный нарниец, пожалуй.
История Тэрона занимательная. Его жизнь более насыщенная и, судя по всему, она трезвая в большей степени, если сравнить то с алкоприключениями Джона в последнее время. Виной всему последнее высказывание, которое призывает быть бдительным и в, случае чего, принимать какие-либо меры, дабы не довести дело до крайних точек. — С приключениями в этом городе туго. Разве что, ты самостоятельно разработаешь план своего путешествия с препятствиями и отправишься. Я не стану мешать. — Джон говорит обратное, о чем его просил друг некоторое время назад. Он усмехается и всякий раз косится на содержимое своей бутылки. — Просто…зачем отказывать в удовольствии. — его взгляд затуманен. Он говорит это несколько блаженно, в то же время, пытаясь выдерживать тон. Трудно понять, что у человека на уме и какие именно приключения его забавляют в моменты, когда трезвый разум остается где-то за горизонтом.

● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
Emily Rudd*

» имя, возраст: обсуждаемо, на самом деле. фамилия на ваше усмотрение, а имя бы хотелось оставить одно из: Raven "Ronnie" / Рейвен "Ронни" или Aurora "Rory" / Аврора "Рори" 22-25 » принадлежность: по желанию, предпочтительно носитель способность можно открыть в процессе игры. » профессия: была студенткой, подрабатывала; сейчас медсестра в мед.отделе ренегатов главного штаба. с нами уже более полугода.

» способность: абсолютная память откроет много игровых дверей; аглиокинез в медицине лишним определенно не будет. с ним можно хорошо прокачать характер персонажа, много страданий, например. аэрокинез просто очень крут и его можно хорошо использовать в игровых локациях. удобен для игры с другими игроками, особенно, если хочется выезжать почаще из штаба; блокирование способностей когда вокруг у всех активные способности - вообще отличный скилл. удобный; сонар называется круто и вообще забавная, учитывая что внешность подобрана очень нежная, аккуратная, а тут такой сюрприз. очень много на форуме не заюзаных способностей, которые могу открыть вам много игровых дверей - главное найти подход. помогу с выбором - только напишите. можно остаться просто человеком. людям тоже не скучно.  » сторона: ренегаты и только ренегаты. » статичное изображение: Emily Rudd.

Буду называть её Рори.
Рори выросла в обеспеченной семье, не такой чтобы разбаловали, но и в деньгах она не нуждалась. Возможно, не единственный ребенок в семье. Школу окончила хорошо или на среднем уровне. Всегда отличалась коммуникабельностью, активность, энергичностью и легкостью на подъём. Отстаивала собственное мнение, отчего не единожды в школе и потом Университете, была замешена в забастовках, протестах с плакатами и транспарантами. Ей казалось, что она должна что-то защищать или отстаивать, потому что кто, если не она.
Не единожды с друзьями нарушала закон по пункту "мелкое хулиганство". Не отказывала себе в своих желаниях. Всегда была целеустремленной. Признаться - идеалисткой. Ей повезло в жизни: хорошие друзья, адекватные родители, качественное образование, разностороннее образование, хорошее воспитание. После школы она съехала от родителей в другой город, училась в Университете, подрабатывала. Была тем человеком, который мечтал сделать что-то важное, не обязательно для мира, но для себя. Откладывала это из-за учебы, работы, неподходящего времени или потому что сегодня можно провести время с друзьями.
Ее родители погибли в одной из злополучных катастроф, которые предшествовали всей войне. К ренегатам примкнула, потому что захотела. Тогда ей казалось это правильным. Возможно, привлекло их противостояние правительству или пошла на поводу у мнения друга. Мне нравится мысль, что оставшись без семьи - ей нужно было кого-то винить и вигиланты отлично подходили для ненависти. Она винила и ушла к ренегатам. Не исключено, что поначалу она хотела быть в одной из боевых групп. Но будучи немного ветреной, впечатлительно и романтичной - повелась на уговоры Нив Монахан и пошла в медицинский блок спасать тушки этих неугомонных суицидников.
Вся биография, на самом деле, обсуждаемая. Я за множество деталей. Например, она любила искусство и мечтала стать актрисой, но отец настоял на существенном образовании. Это не помешало ей посещать актерские курсы, получать образование экономиста, юриста или психолога, работать баристой. Она может обожать рисование или делать татуировки. Испытывать любовь к кулинарии. Увлекаться астрономией. Мечтать влюбиться и жить на берегу моря. Читать книжки днями на пролет. Увлекаться боксом или конструкторскими примочками. Одна всё и одновременно ничего. Она глубокая и скрытая одновременно. После смерти семьи - может надеяться на чье-то воскрешение. Украдкой мечтать.
Сейчас может сомневаться в том, ту ли сторону выбрала. А что если нет? Переживать терзания на почве собственной способности или уходить в депрессию из-за того, что люди умирают, а она ничего не может с этим сделать.
В ней наивность пятилетнего ребенка и искренность всего мира. Забота матерей и безумие шляпника. Она слишком импульсивна, может пожертвовать собой не ради спасения, а потому что ей хочется пожертвовать.
Надеюсь, образ уловили. Многое можно обсудить. Очень жду девочку в игре.           

Коллеги. Мне видится, что Нив специально уговорила Рори уйти в мед.блок, чтобы наблюдать за ней и не дать наделать глупостей. Слишком неправильно она видит войну, хочет абстрактной мести, просто найти свое место под крылом войны. Нив эгоистично полагает - это не правильно. За пол года из девушки сформировалась хорошая помощница, а главное совестная, пускай некоторые ее решения и вызывают возмущение и заставляют сомневаться в инстинкте самосохранения. Для ренегатов - то что доктор прописал.

Жду, очень жду. Хочу видеть вдохновение и желание играть, развивать. Я помогу освоиться на форуме, придумать игру, подброшу идеи для игры, но персонажа сама вести не смогу. Поэтому жду инициативу. Ребята у нас активные, позитивные и умные. Скучно вам, при желании играть и развиваться, определенно не будет.
* она мила, очаровательна и искренняя. я против смены внешности, но если очень хочется, то можно.

п р и м е р    п о с т а

[indent] Ей 38, а она чувствует себя школьницей в розовых очках. О чем она вообще думала? На что надеялась, пока наблюдала за Чейсом и вигилантом? Чего вообще ожидала от войны, зная, что теперь сражаются все Монаханы? Обманывала себя тем, что они никого не убивают? Просто ранят вигилантов, а потом свозят в какую-то тюрьму, где те дожидаются конца войны? Убивают только вигиланты? Да, конечно (сарказм). Но не думая об этом жить было определенно проще. Легче. Не так больно. 
[indent] - В порядке, - уверено отвечает Нив, словно это может кого-то обезопасить. Кого-то, кто не Монахан в этом подвале. Женщина не знает, о чем думает раненый, но сама она не верит брату и это её пугает. Такого она его еще никогда не видела. Вигилант уже мертв, они все об этом знают, дело только во времени. Осознание данного факта отдает легкой дрожью и тошнотой. Нив жалеет, что промахнулась и сама его не убила. Лучше тогда, нежели сейчас стоять и наблюдать за всем этим. Лучше она, чем Чейс. То чего она не видела – не считается.
[indent] Хирург уверенно кивает, подтверждая свою профессию. Она тоже врет, потому что никто не позволит ей его спасти. Монахан ощущает, как хочет снова наступить на одни и те же грабли. Еще один раненый вигилант, которого ей хочется спасти, хотя стоит сделать все совершенно наоборот. Она дала клятву. Она не может иначе.
[indent] - Чейс, - кротко произносит сестра и встречает уверенный взгляд брата. Чтобы она не сказала – он все равно это сделает. Ее сопротивление только добавит ему чувства вины. Усугубит положение. Она вздыхает и хмурит брови. Её руки слегка дрожат. Нив смотрит в глаза брату и мысленно проклинает эту войну с её последствиями. Гори они все в аду. Монахан берет медицинскую сумку и поднимается на первый этаж. Ей бы не знать, что в этот момент происходит в подвале, но не может думать ни о чем, кроме как о картинке, в которой её Чейс убивает неизвестного вигиланта. Война не щадить никого.
[indent] Нив садится у стены и обхватывает руками голову. Она приживает ладони к ушам, её средние пальцы соприкасаются на затылке. Она слышит шум в голове и сильнее прижимает ладони, до белеющих пятен, до боли. Нив прячет голову в коленях. Монахан не хочет слышать этот выстрел и все равно слышит. Вздрагивает. Он это сделал.
[indent] И дело даже не в убийстве неизвестного человека, который определенно хотел убить Нив. Он бы даже это сделал, если бы еще до войны Сет не научил сестру стрелять. Вигилант пристрелил бы её, не тренируйся она и не попади в него. Он бы даже попробовал убить её, не появись Чейс достаточно быстро, чтобы взять ситуацию в свои руки. Нив знает, что это было бы именно так, потому что его ухмылка говорила об этом. Потому что он не похож на того вигиланта, которого она несколько дней назад провезла через штат, помогая скрыться, против своей воли. Войну делают люди и каждый по своему хороший или плохой, каждый меняется под давлением обстоятельств. Дело не в вигиланте, а в Чейсе. Это сделал он. Её младший брат. Маленький мальчик, который ломал её игрушки. Мальчик, который рано потерял родителей и помогал ей держать семью на плаву. Человек, которого она любит сильнее нежели любой долг, моральные или гуманные принципы. Мальчик, ради которого она нарушит любую клятву. Близкие люди не должны нести такой крест.
[indent] Её сердце разбивает не его поступок. А то, что однажды она разрешила случиться чему-то, что в итоге привело к такому финалу. Ей больно от того, что она не может этого исправить. 
[indent] Когда Чейс появляется в дверном проеме, Нив поднимается на ноги и вытирает тыльной стороной вырвавшуюся единственную слезу. Трудно быть сильной, когда кажется, будто все твое сознание распадается на миллионы частей. Монахан преодолевает расстояние и обнимает Чейса, так крепко, как только может. Ей так жаль.
[indent] - Когда вы успели вырасти? – Риторический вопрос. Ей и не нужен ответ. Нив переполняет сожаление, неоправданные мечты. Кажется, будто они выросли, а она нет. Она все еще в том возрасте, когда несет ответственность за каждый их поступок. Каждая их ошибка – это её ошибка. Их боль – это её боль. И Нив с легкостью это примет, служи это гарантией их легкой жизни без бремени принятых решений.
[indent] - Ты ранен. Садись, я посмотрю. – Она отходит в сторону и подходит к сумке. Кто-то её прострелил, но обработать рану и, при необходимости, зашить, Нив сможет. Да и зачем зашивать, если Монахан просто может смазать рану собственной кровью – Чейс будет как новенький. Женщина решает именно так и поступить.
[indent] - Ты как? – Но ей хочется спросить, счастлив ли он, чтобы брат солгал, ответив «да». Это все что нужно ей для еще одного вдоха.
[indent] Нив заставляет брата снять куртку и смотрит на рану. Достает скальпель и делает небольшой порез на своей руке. Прислоняет порез к ране брата и ждет, когда ее кровь покроет всю рану. Чейсу может это и не нравится, но ей все равно. Когда его порез затягивается, Монахан достает пластырь и заклеивает свой порез.

● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
dwayne johnson

» имя, возраст: Николас Прайс, 40+ » принадлежность: Человек предпочтительно. » профессия: Бывший офицер СВ США. Ныне - член боевой группы вигилантов в побочном штабе Южной Дакоты.

» способность: -- » сторона: вигиланты. » статичное изображение: ссылка.

приблизительный образ персонажа

Ник очень сильный человек, обладающий железной волей и не менее прочными мускулами. Солдат с большой буквы, умеющий не только подчиняться приказам, но и отдавать их.
Судьба служения родине была выбрана Ником самостоятельно в сознательном возрасте. Прайс прошел ни одну войну и, казалось, вообще не знал мирной спокойной жизни, стараясь добыть её для других, числясь в рядах сухопутных войск США - того самого надежного костяка американской армии, взваливающего на свои плечи основную грязную работу по поддержанию мира и порядка. Побывал Прайс и в горячих точках, отслужив свое в раздираемом внутренними конфликтами Афганистане.
Лишь в тридцатых годах Ник вернулся под мирное небо, обзавелся семьей и менее опасной работой офицера полиции. Здесь его и застало противостояние ренегатов и вигилантов. С самого начала Ник принял сторону вигилантов, у него не было мыслей о лжи их идейного лидера, не появилось их и впоследствии, наоборот, Прайс убедился в его правоте, когда в ходе хаоса потерял самое дорогое - жену и одну из дочерей. И если в начале разрастающейся бойни Ник старался держаться в стороне, оттягивая ответ своем прошлому руководству и возвращение в ряды военных, то когда на его жену с дочерью напали и зверски убили в паре кварталов от родного дома, не стал медлить. Отправив вторую дочь к бабушке с дедушкой в Южную Дакоту, Прайс вернулся к тому, что умел делать лучше всего - служить своей стране.
Чувство вины довлеет над Ником, но он старается не показывать этого окружающим. В отряде является не только лидером, но и верным товарищем своим бойцам. У него есть подход к каждому, не только силовое воздействие и общение на языке приказов и рангов. Несмотря на свои военные привычки, Ник придерживается мнения, что в отряде должна быть не только дисциплина, но и доверие друг к другу.

● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
jesse eisenberg

» имя, возраст: Джейсон Линдон, 25+. » принадлежность: носитель. » профессия: Бывший программист-фрилансер, ныне - информатор/боевик вигилантов побочного дакотского штаба.

» способность: алаптивная память мышц, если нет - что-то полезное в боевых условиях. » сторона: вигиланты. » статичное изображение: ссылка.

приблизительный образ персонажа

У этого парня не было жизненных драм или тяжелых жизненных испытаний. Он рос обычным подростком, который был большую часть времени предоставлен сам себе: лонгборд, комиксы, компьютерные игры, травка и шумные вечеринки - все, что интересовало Линдона до колледжа, к моменту поступления в который парень увлекся программированием. Нет, великим хакером, Джейсон не стал, но достаточных для устройства в крупную компанию, разрабатывающую игры, навыков добился. Работал фрилансером, так как не видел смысла просиживать штаны в офисе. Коммуникабельный, обаятельный и остроумный Линдон крайне быстро вливался в любой коллектив, но общение с теми или иными людьми ему быстро надоедало, и он шел искать что-то новое, поэтому никогда не сидел на месте, много путешествовал. Война застала Джейсона как ни странно дома во время усиленной работы над очередным бестселлером, ломающим нежную детскую психику чрезмерным насилием. Сторону конфликта за парня выбрала семья, где почти каждый за исключением разве что дедушки работал на правительство.
Свою способность Джейсон открыл в себе поздно, когда уже оказался в одном из побочных штабов, где служил его отец. Попав по глупости своей в опасную ситуацию и едва не угробив несколько человек, Джейсон смог выкрутиться с помощью проснувшейся адаптивной памяти мышц, изобразив несколько трюков, которые видел в своей же видеоигре. В целом Линдон был доволен новыми силами, хоть подсознательно и рассчитывал на что-то более “интересное”. После этого случая парня запихнули именно запихнули под крыло Ника, чтобы тот обучил неуемного Джейса полезным навыкам и направил его энергию в нужное русло. Линдон полезен как информатор, ибо умеет и любит общаться с людьми, он пронырлив, но порой болтает так много, что его хочется заткнуть силой.

● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
zoe saldana

» имя, возраст: Маккензи Вуд,около 30. » принадлежность: Носитель. » профессия: Техник, механик-подрывник в побочном штате вигилантов в Южной Дакоте.

» способность: Понимание сути вещей. » сторона: вигиланты. » статичное изображение: ссылка.

приблизительный образ персонажа

Маккензи типичный пример девочки, выросшей в семье, где хотели мальчика. Рано ушедшая из жизни мать так и не смогла подарить своему мужу сына, поэтому Льюису - дальнобойщику из Миннесоты пришлось воспитывать дочь. Несмотря на то, что он впоследствии женился снова, большую часть своего детства Маккензи провела именно как мальчишка. С мачехой и младшими братьями у девушки отношения были ровные, но не слишком теплые. После второго брака Льюис переехал в Массачусетс, открыл автомастерскую, в которой Маккензи пропадала целыми днями, так как вместе с первыми прыщами открыла в себе способность к пониманию сути вещей. Вуд могла бы стать отличным инженером, к чему и шла, поступая в Массачусетский технологический, но судьба решила распорядиться иначе. Связавшись не с самой хорошей компанией и влюбившись в их лидера, девушка пошла по темной дорожке, вместо работы в научном центре или институте Маккензи помогала перебивать номера и продавать детали от краденных машин. Поругавшись с родными на почве своего вылета из университете, Вуд ушла из дома, пытаясь себя убедить, что это именно та жизнь, которая ей нужна. Надежды девушки разбились, когда она обнаружила в гараже, в котором работала, бомбы, а своего парня в объятиях другой. Как оказалось, банда решила примкнуть к местным экстремистам и помогала им в организации преступления. Они рассчитывали, что Маккензи поддержит их идеи, поможет настроить бомбы и расставить их по периметру, объединив в единую сеть. Вместо этого осознавшая свою неправоту девушка вывела взрывные устройства из строя и сбежала, а потом без угрызений совести донесла на всех. Вынужденная скрываться от гнева своих бывших друзей, Вуд не сразу смогла вернуться домой, а когда это произошло, обнаружила отца, прикованного к инвалидному креслу. За время отсутствия Маккензи он попал в аварию и сломал себе позвоночник, его семья развалилась. Льюис был едва ли не в шаге от того, чтобы покончить с собой, но дочь вытащила его “из петли”, пообещав больше никогда не оставлять. Когда началась последняя война, Вуд заканчивала институт, попутно ухаживая за своим отцом. Там её и нашли, пригласив талантливую выпускницу работать на вигилантов, Маккензи согласилась, но только с условием, что её отца устроят должным образом. Обосновавшись в Южной Дакоте, Вуд примкнула сначала к технологической группе, а после перешла в боевую.

Хочется увидеть вигилантов вне предела главного штаба. Что касается взаимоотношений конкретно персонажных, то, думаю, это лучше обсуждать уже на месте. Уверен, что боевики друг с другом могут быть знакомы. Также не сомневаюсь, что вы сможете связать себя и с Шинэйд (автором текста и этих прекрасных артов), которая одно время была на стороне вигилантов в штабе Детройта.

Это лишь основной костяк отряда, который не возбраняется пополнять новыми членами и информаторами. Внешности меняемы, кроме, пожалуй, внешности Ника, ибо Дуэйн уж больно колоритен. Имена в общем тоже можно изменить, как и детали биографии, но все по предварительному согласованию можете обращаться как ко мне, как и к Шинэйд

п р и м е р п о с т а

Иногда боль — нечто большее, чем крик чувств. Она отделяется от тебя самого в целый мир, наполняемый красками — часто черными, еще чаще багряными — с бледными разводами-вспышками, а ты отступаешь в сторону, прочь от этой агонизирующей вселенной, как путешественник, которому больше не рады. Отступаешь и наблюдаешь за тем, как этот мир насыщается цветами.

Боль Курта была бледно-голубого цвета. Как невыразительное, но все еще теплое сентябрьское небо  над головой. Намного светлее, чем нашивки на форме ренегатов, намного.  Совсем другой оттенок. Чем-то напоминает чистый небосклон над дикими афганскими горами.
Он отчаянно цепляется за этот цвет, до последнего отказываясь сдаться, смежить веки и погрузиться в черноту. Ведь это означало бы только одно — идти навстречу забвению, вычеркнуть из памяти бой, шум выстрелов, падающих на землю товарищей.
Из мира боли безумно хочется вырваться — самое время обратиться к Богу, черту, кому-нибудь из тех фантомных покровителей, в которых начинают неистово веровать солдаты, проводящие в окопах не сутки, а больше. Дни и ночи напролет.
Проблема заключалась в том, что Курт Бреннер больше готов поверить в обволакивающую тьмой вечности пустоту, чем в небесные силы, хотя и в ней не уверен. Он не способен выбрать меж двух дорог — веры и атеизма, потому протаптывает собственную трупу, в конце которой надеется повстречаться наконец со смертью.
Только чтобы ее переупрямить, конечно. В очередной раз.
Так-то они уже давно знакомы.
Но этот путь тернист. Курт пытается делать по нему робкие первые шаги, каждый из них дается лишь с усилием воли, каждый направлен на то, чтобы не дать памяти угаснуть, а карим глазам — закрыться и иссохнуть. Он не видит лица близких и не слышит их голоса; удивительно, но это он даже осознает и думает, что они на него обиделись бы.
С этой мыслью он все же закрывает глаза.
Но все еще чувствует, как тело покидают капли крови-тепла. В голове остается один только холод.
Словно пришла зима, а его раны дымятся на морозном ветру.
Забытье казалось бесконечно долгим.
В какой-то момент дышать стало немного проще, боли почему-то стало меньше. Бреннер так и не понял, что вдруг позволило ему хоть немного согреться. Веки все еще были неимоверно тяжелыми, потому немец не видел, что именно за тени мелькали над ним, не понимал, кому они принадлежали, вообще не ощущал их присутствия. Единственное, что как-то еще удерживало разум на плаву, — звук посторонних голосов, но разобрать, что они говорили, было невозможно.
Одно только Курт знал наверняка — он все еще жив.
Опознавательным знаком тому была дикая, ледяная боль, разливающаяся по жилам. В смерти же боли не чувствуешь.  Наверное.
И Курт снова начал мысленно шагать по проторенному ранее пути. Вспоминал, чтобы потом вновь научиться осязать и воспринимать.
Он и еще пара «стариков» из главного штаба рядом с айовскими новичками. Столкновение патрулей. Вышибленные мозги веселого, бойкого парнишки, совсем еще «зеленого». Алекса. Кажется, так его звали. Потом ранения. Чей-то гомон, топот ног.
Какая-то трусливая зараза продырявила его несколько раз так, чтобы он помучился. Специально. Мстительно. И, как следствие, непрофессионально. Когда Курт спускал курок, то последствия были всегда фатальными. Он работал «чисто».
Что, впрочем, не уберегло его от участи… военнопленного? С перспективой превратиться в жертву боевых действия еще до того, как… куда его везут?
Бреннер наконец разлепил глаза, впившиеся в потолок автомобильного салона. Его куда-то транспортировали, но… не свои?
Мутный взгляд начал растерянно бегать по кругу, примечая женщину за рулем, неизвестный пейзаж и… пистолет.
Он ему был нужен. Определенно. Или чтобы вырваться. Или чтобы успеть пустить себе пулю в висок. Других «благополучных» вариантов событий у Курта не было. Попасть в руки ренегатов — подписать смертный приговор не только себе, но и всему штабу. У немца не было иллюзий насчет методов допроса службы безопасности Риндта; там отнюдь не олухи с всепрощающей любовью к ближнему сидят. Рано или поздно они вытянут у него всю доступную ему информацию, неважно, каким образом, но вытянут. Этого нельзя допустить ни в коем случае.
Курт с трудом пошевелил пальцами правой руки. Можно, конечно, держаться до последнего, но состояние  у него плачевное. Часть ран, возможно, неким таинственный образом и исчезла (может, они ему в бреду привиделись?), но обильная потеря крови сделала свое черное дело: Бреннер был чертовски слаб.
Мы еще поборемся.
Он не спешил сообщать водительнице о том, что пришел в себя. Предпочитал играть роль полумертвого — это пришлось особенно кстати, когда машину остановил дорожный патруль поборников «мира, любви и равенства» . В понимании Риндта, конечно. Курт заставил себя прислушаться к произносимым словам и рассуждать, что же, черт возьми, происходит.
Судя по гарнизонам на трассах, Линкольн и его лучшие друзья заботились о безопасности Висконсина, ограждая его от неприятностей в виде вражеских разведчиков и торговцев оружием. Это может стать проблемой в будущем, если ему удастся угнать тачку. Раненого за рулем никто далеко не отпустит.
Он открыл глаза уже после того, как форпост миновал.
Или сейчас, или никогда.
Превозмогая взвывшую по всему телу боль, Курт дернулся, резко потянувшись за так беспечно кинутым оружием. Еще пара мгновений — и дуло пистолета уже смотрело на Нив.
— Я… настоятельно… рекомендую представиться… и сказать, куда вы меня тащите.
На пустые угрозы Бреннер никогда не разменивался. Просто потому что всегда действовал, а не говорил.