Отвратительная трель сигнального артефакта не произвела на консультанта должного впечатления, кроме как заставив повернуться на другой бок и спрятаться под импровизированным покрывалом из своего же пиджака с головой. Британия была слишком скучным местом, чтобы поверить в то, что произошло нечто архиважное. Свою квоту  происшествий на этот месяц она уже явно превысила. Нет, разумеется, Фрай прекрасно знал историю магии, в том числе и новейшего времени. Что уж тут говорить, когда в одном отделе с тобой работает живая легенда этой истории Но в отличие от того же Ланселота, времена террора Темного Лорда останутся для консультанта лишь на страницах книг и старых газет. Страшной хроникой, ужасов которой не понять, не прочувствовав на собственной шкуре. И он вполне мог бы понять презрение по этому поводу окружающих его «ветеранов», если бы не собственные демоны, которые занимали его куда больше.
Резкий оклик Ланселота, сопровождаемый пинком по дивану, заставил Рейвена задуматься о том, что, пожалуй, не так уж и хороши эти ночные дежурства. Консультант все еще не особо прислушивался к Уильямсону, суетившемуся вокруг и раздававшему ценные указания направо и налево. Не прислушивался ровно до тех пор, пока в разговоре не прозвучало название проклятого острова. Азкабан? Жуткое узилище для провинившихся волшебников. Мера наказания, которую американские маги долгое время считали варварской. Впрочем, именно от перспективы оказаться в похожем месте Рейвен бежал в Европу восемь лет назад. Фрай привычно поморщился, готовясь к столь ненавистной ему аппарации, когда услышал последнее наставление старшего аврора.
— В каком смысле «если это побе…»? — но было уже поздно, и проклятый артефакт, сплющив все внутренности в области глотки, утянул небольшой отряд в черную бездну. Через несколько мучительных секунд портал выплюнул двух авроров и консультанта на крошечный каменистый островок посреди океана. Фрай, конечно же, тут же чуть было не свалился в черную воду, в последний момент ухватившись за Макмиллана. В то же мгновение, припомнив последние слова Уильямсона, Рейвен скользнул за спину молодого аврора, не желая становиться мишенью для шального заклятья. Но на островке, не считая шума ветра и плеска волн, все было тихо. Слишком тихо. И это было, определенно, не то место, где Фрай хотел бы оказаться, спустя пять минут после пробуждения. И все же это не помешало ему заметить, что…
— Стой! — окликнул он Ланселота, высматривающего лодку, о которой тот говорил, в густой молочной мгле, лижущей острые валуны у их ног. — Что-то не так. Это не иллюзия.
Рейвен был осведомлен о комплексе мер, защищающих Азкабан от несанкционированного проникновения и наоборот. Равно как и о зачарованной мгле, скрывающей остров от посторонних глаз, из-за которой суда обходили стороной этот квадрат. Но этот белесый туман не был частью охранных заклятий. Этот факт специалист в области обманных чар определил сразу.
В этот момент в тумане наметился просвет и через него проглянули очертания той самой лодки, больше напоминающей потустороннюю ладью Перевозчика из тех маггловских страшилок, которые Рейвен  с сестрой рассказывали друг другу в детстве. С тихим плеском рассекая черную воду, лодка подошла к островку, глухо стукнулась кормой о скалы и остановилась. Окружающий туман как будто нарочно старался не касаться ее бортов и клубился на расстоянии нескольких дюймов.
— Что ж, — протянул Фрай, выглядывая из-за спины Эрнеста и переглядываясь с Ланселотом. — Ты первый.

Действительно… мысленно прокомментировал Рейвен заключение Ланселота. Это больше похоже на ловушку в стиле сценариев фильмов ужасов, где главный герой, услышав шум в темном подвале заброшенного дома, обязательно должен спуститься и проверить, кто же там громыхает. Сам Фрай подобным рвением никогда не отличался, предпочитая наблюдать за геройством авроров с безопасного расстояния. И, если уж говорить откровенно, совершенно не понимал, зачем его притащили в это проклятое место по первому же вызову, не имея представления о том, с чем им придется столкнуться.
Всю дорогу до главного острова Рейвен не отрывал взгляда от странного тумана, сопровождающего их судно, но по-прежнему держащегося на почтительном расстоянии, словно живое существо. Но, кажется, никого, кроме консультанта, больше не занимало это странное явление.
Фрай даже не выдал своего скептицизма относительно заявления Ланселота, продолжавшего, без устали, раздавать команды. В такие моменты, когда старший аврор оказывался в ситуации, которой не понимал, его параноидальные наклонности обострялись в разы, побуждая Уильямсона распланировать все на десять ходов вперед и, разумеется, вслух.
Рейвен, как правило, не лез на рожон, даже если оказывался в гуще событий. Но если бы вдруг захотел, навряд кто-то смог бы удержать его от этого. Ирония заключалась в том, что Уильямсон прекрасно осознавал этот факт, но, надо отдать ему должное, не оставлял попыток.
Но в этот раз команды разворачиваться и бежать обратно не поступило. Хотя Фрай был совсем не против поступить именно так. Диалог, произошедший с единственным подоспевшим к ним охранником сразу после высадки, звучал, как полная бессмыслица. Самого же стража и вовсе била крупная дрожь, словно он только что увидел призрак Темного Лорда. Страх. Хьюго был в ужасе, что не вязалось с тем, что Рейвен знал об этом человеке. А уж он-то как никто понимал причину «бесстрашия» старого хит-визарда.
- То есть… - после долгого молчания, Фрай решился подать голос. – Все ваши обитатели в одночасье отдали концы, а никто из охраны даже не заметил почему?
Это было сказано с привычной насмешливой интонацией, звучавшей в этом мрачном месте вовсе неуместно. Как правило собеседники реагировали праведным гневом на такой тон и Фрай был вполне готов к тому, что Хьюго попытается возмутиться, что облегчило бы консультанту задачу. В моменты эмоциональных всплесков люди становятся уязвимы, сами того не осознавая. Но патрульный, вместо этого, смутился окончательно. Жгучий стыд, вот что Рейвен читал во всем его облике. Словно он… предал, подвел кого-то.
- Когда мы… Когда стража очнулась, они уже… они все были
- Оу. – вырвалось у Рейвена, скосившего глаза на Уильямсона. Мол, «а с твоих слов, только я позволяю себе спать на работе!»
Шутки шутками, но не могли же абсолютно все стражи Азкабана задремать на своих постах! Или… Очередной взгляд, брошенный на хит-визарда, заставил Фрая усомниться в своей уверенности.
Хьюго находился в полнейшем смятении и даже какой-то прострации. Вина. Вот какой вывод удалось, наконец, сделать Рейвену на основе своих наблюдений. Но вина не за убийство. Хью считал, что дав случиться тому, что произошло, он предал свою семью. Рейвен коротко покачал головой, чувствуя на себе испытующий взгляд Уильямсона. Нет, дружище, все не так просто.
Небольшой отряд, тем временем, достиг ворот крепости, тут же попав под прицелы сразу нескольких палочек, направленных на вошедших.
- Стойте, где стоите! Пароль! Быстрее!
- Это они?
- Почему всего трое? Где остальные?
- ТИХО!
Старший смены осадил своих товарищей, испытующе глядя на прибывших.

Прошло уже почти шесть лет с того момента, как министр магии подписал указ об окончательном изгнании дементоров из Азкабана. Сегодня же аврорам, прибывшим на вызов, представилась уникальная возможность почувствовать десятую долю того ужаса, что испытывали заключенные в те времена, когда замок охранялся проклятыми существами. Почувствовать липкий страх, проникающий за шиворот и расползающийся ледяным ужасом по всему телу. В воздухе витала атмосфера непонимания и безысходности.
Из толпы охранников, оказавших прибывшим на вызов столь теплый прием, раздался нервный смешок. Рейвен мигом вычислил «весельчака», прочитав на его лице тот же ужас, что терзал его товарищей. И заявление старшего аврора относительно роли прибывшей на остров группы отнюдь не успокоило их. Было очевидно, что часть этих людей имеет представление о личности консультанта, а так же о его боевых навыках. Хорош авангард, ничего не скажешь! Собственно, Фрай полностью разделял скептицизм охранника, но на лице консультанта это никак не отразилось. Он внимательно окинул взглядом холл и проследовал за Ланселотом и Хьюго в сторону камер.
И вот теперь пришел уже черед Рейвена призывать на помощь все свое самообладание, чтобы не развернуться и под любым предлогом не дать отсюда дёру. Из-за открывшейся двери потянуло сыростью и сквозняком. Помедлив немного, Фрай перешагнул порог последним, прислушиваясь к диалогу между аврором и патрульным.
Хьюго не спрашивал, а утверждал. Стандартный, в общем-то, прием. Предупредить вопрос и обвинение, чтобы сбить собеседника с толку. Только вот злоумышленники произносили подобные фразы с нажимом, желая подчеркнуть свою, якобы обреченность и смирение. Голос же старого хит-визарда звучал вовсе не самоуверенно. Он констатировал факт, не более. Рейвен сделал вид, что не заметил ни то, как содрогнулся Хьюго, старательно отводящий взгляд от узилищ, ни вопросительного взгляда Ланселота в его сторону. Консультант медленно двинулся вдоль камер, провожая долгим взглядом каждого мертвеца за решеткой.
Изгнание дементоров из Азкабана, как бы странно это ни звучало, имело свои отрицательные последствия. Раньше сюда можно было угодить лишь за по-настоящему серьезное преступление. Но с тех пор, как жуткие создания покинули эти стены, Визенгамонт взял за обыкновение отправлять сюда на перевоспитание всех подряд. Воры и мошенники, нарушители общественного порядка, торговцы контрафактом и прочее мелкое жулье, которые коротали здесь сроки от трех месяцев и выше. Конечно, условия содержания таких… преступников не были столь суровыми, как у тех, чьи «апартаменты» располагались на верхних этажах замка, но в то же время они располагали к тому, чтобы провинившиеся  поразмыслили над своим поведением. Рейвен остановился у последней камеры перед переходом в следующий блок. Все они были здесь. И все они были мертвы. Было чрезвычайно трудно выкинуть из головы мысли об аналогии с собственной историей. Фрай развернулся и быстро зашагал обратно. Здесь больше не на что было смотреть, как и во всей остальной тюрьме. Хью говорил правду.
— Охране хватило времени для того, чтобы собраться в холле? — обратившись к патрульному и получив утвердительный кивок, Рейвен повернулся к Уильямсону. — Тогда давайте возвращаться. Я бы хотел… кое-что проверить.

Рейвен кивнул, не поворачивая головы и по-прежнему смотря перед собой наполовину отсутствующим взглядом. Все верно. Дьявольщина, произошедшая в этих стенах прошедшей ночью, не поддавалась простейшим объяснениям на основании первичного осмотра. Существовало десятки, сотни способов умертвить человека при помощи магии. Степень изощрения ограничена лишь фантазией злоумышленника. И только один из этих способов забирал жизнь мгновенно и неотвратимо, не оставляя никаких видимых повреждений. Авада Кедавра. Смертельное проклятие, от которого не существует ни защиты, ни отражения. Кроме того, это было одно из немногих заклинаний, вербальная активация которых являлась обязательным условием. Потребовалось бы ровно триста двадцать четыре смертельных заклятия, произнесенных одновременно, чтобы объяснить то, что здесь произошло. Радары министерства магии взорвались бы от магической вспышки подобной силы, сосредоточенной на одном крошечном клочке земли.

Загадка действительно была интересной. Вот только разгадывать ее Рейвен предпочел бы, находясь как можно дальше отсюда. Но сначала предстояло проверить еще одну теорию. Приблизительный план дальнейших действий он составил прямо по дороге к холлу. В большинстве своем он состоял из импровизации. Конечно, в аврорате это называли немного по-другому, но суть от того не менялась. Не бывает шуму из нечего, не бывает необъяснимых смертей и убийц-призраков. Кто-то в этом замке непременно должен знать больше остальных и задача Фрая заключалась в том, чтобы понять, кто, что и почему.

Собравшиеся в холле в большинстве своем молчали, иные переговаривались вполголоса, как будто боялись, что «нечто» все еще здесь и может услышать их. Среди этих людей не было «случайных кадров». Специально обученные, психически устойчивые, профессиональные боевые маги, которые несли свой дозор в самом мрачном месте в королевстве. И сейчас все они сбились в кучку, словно стайка перепуганных утят. Странно… До этого момента Фраю думалось, что охраны в Азкабане должно быть больше. Когда Хьюго в сопровождении Ланселота и Рейвена появились в дверях стихли все разговоры. Поймав вопросительный взгляд старшего хит-визарда, Рейвен прокашлялся, и сделал несколько шагов вперед.
- Спустя примерно…. – Фрай сделал вид, что подсчитывает время по наручным часам. - … десять-пятнадцать минут сюда прибудут ребята из департамента. Они, конечно, же, перевернут здесь все вверх-дном и неоднократно раз допросят каждого из вас. После чего перевернут все во второй раз и снова допросят.
Тратить время на бессмысленные вступительные речи консультант не стал, довольно резко переходя к сути. Он, конечно же, мог прибегнуть к своим любимым фокусам наподобие чтения мыслей или разговоров с кем-то из местных призраков, но атмосфера этого места не располагала к театральности. Приходилось довольствоваться грубоватыми приемами.
- Так что не стоит рассчитывать на скорый побег из этого милого места.  – Рейвен развел руками, боковым зрением отменив, как нахмурился Хьюго при этих его словах. Как видно, ему не нравилось, что консультант нагнетает и без того нагнетенную атмосферу.
- Но есть способ проще. – Фрай сделал небольшую паузу, прислушиваясь к воцарившейся тишине и с удовлетворением замечая, как загорается, подобно ярким лампочкам, любопытство на лицах присутствующих. Пункт первый, заварить интригу из ничего, успешно выполнен.
- Ты! – Рейвен совершенно внезапно и без предупреждения укал пальцем в долговязого охранника, стоящего во втором ряду, по левую руку от него. Лицо последнего вытянулось, в неподдельном непонимании от такого неожиданного обращения.
- Я? – мужчина обернулся назад, как будто хотел обнаружить там кого-то, на кого на самом деле указал консультант.
- Именно. – здесь требовалось изобразить серьезную уверенность. – Если ты расскажешь о том, что произошло вчера, накануне вашего коллективного «тихого часа», это всем облегчит задачу.
- Н-но я же… Я н-не… ничего не знаю! - совершенно сбитый с толку, в поисках поддержки охранник огляделся по сторонам, но натыкался лишь на мрачнеющие с каждой секундой взгляды. Вокруг него поначалу образовалось свободное пространство, после чего с призывом «держи его!» товарищи попытались скрутить бедолагу.  Воцарились гвалт и мешанина, в которой громче всего звучали протесты «обвиняемого». Рейвен попятился назад, не спуская взгляда с оживившейся толпы, затем, увидел все, что ему надо, покосился на Ланселота.
- Ты не мог бы помочь с этим? – Фрай совершенно спокойно кивнул в сторону, где вершился самосуд. К этому моменту напарник уже должен был понять, что происходящее было ничем иным, как ловлей на живца. – И чего они нервные такие, а…
Выполняя озвученную просьбу, Уильямсон вовсе не выглядел довольным действиями Рейвена, хотя разве когда-то бывало по-другому? Главное, что результат не заставил себя ждать.
Когда порядок был кое-как восстановлен, долговязый хит-визард еще долго не переставал тараторить про то, что он не понимает что только что произошло и что он такого натворил.
- Я знаю. – в ответ на очередные его заверения обыденным голосом выдал Фрай. Лица охранников вновь обратились к нему. – И вот он тоже знает!
Рейвен указал на того из присутствующих, кто, единственный из всех не бросился линчевать товарища. Точнее бросился, но с заметным опозданием. Более того, на его лице отчетливо читалось облегчение, когда всеобщее внимание оказалось привлечено не к нему. Зато теперь, когда все было ровно наоборот, нервы охранника сдали и он попытался броситься наутек, тем самым прекрасно подыграв Фраю. И весь сюжет с кучей мала повторился снова.
- Ну-у... – Рейвен засунул руки в карманы, переминаясь с пятки на мысок, и впервые за сегодня широко улыбнулся, посмотрев на Ланселота. – Ты знаешь, что делать.

Окружающая обстановка, в совокупности с последними событиями, мало располагала к веселью. И все же Фрай не мог избавиться от ухмылки, представляя реакцию вскоре прибудущих на остров авроров, первым впечатлением которых будет зрелище побитых друг другом охранников. Ради такого можно было даже остаться и посмотреть на развитие событий. Вот только Фрай, вопреки расхожему мнению, все еще обладал чувством самосохранения, поэтому не отходил далеко от Ланселота, потащившего предполагаемого свидетеля в караулку. То, что тот обладал ценными сведениями относительно произошедшего, Фрай вовсе не брался гарантировать. Мало ли из-за чего занервничал этот охранник. Колтрейн. Дэвид Колтрейн, так его называли товарищи. Хит-визард из отряда специального назначения. Но то, что он что-то скрывал, было очевидным фактом.
Не дожидаясь особого приглашения, Рейвен прошмыгнул в помещение вслед за старшим аврором и закрыл за собой дверь. Обстановка кабинета коменданта была немногим уютнее всего остального пространства, и в каком-то смысле тоже напоминала тюремную камеру. Все они были здесь заключенными. Разница состояла лишь в том, с какой стороны запиралась решетка. Фрай неспешно обошел хит-визарда, остановившись позади Ланса и, подперев спиной стенку,  приготовился слушать. Содержание первой же фразы, произнесенной Дэвидом было слишком предсказуемым. Вторая тоже не отличалась оригинальностью.
- Да он же просто псих! – в сердцах воскликнул Колтрейн,  обеими руками указывая на консультанта. – Я не совершал ничего незаконного! Я никого не убивал!
Взгляд охранника метался от старшего аврора с каменным лицом  к консультанту за его спиной, выглядевшего вполне безмятежно.
- Я не… - не услышав в ответ возражений, Колтрейн облизнул пересохшие губы и осмелился продолжить. – Я не помню ничего необычного, что выбивалось бы из…
- Ложь. – спокойно отчеканил Фрай, даже не пошевелившись. – Это «ничего» слишком беспокоит тебя, чтобы думать о нем, как о чем-то обыденном.
В поисках поддержки охранник посмотрел на аврора, но тот был по-прежнему молчалив и мрачен. Колтрейн обреченно опустил плечи, глядя куда-то под ноги. Проклятье! Все пошло не так с того самого момента, когда накануне его, вне смены, вызвали на дежурство.
- Вчера, после полудня Азкабан запросил пересмену до срока. Ну, знаете, обычное дело… Кто-то заболел, у кого-то сдали нервы или еще какая-нибудь хрень. – повисла небольшая пауза, в течение которой Дэвид пытался составить хронологию вчерашних событий, прежде всего для себя. – Ничего особенного, как я и говорил, но… Но в тот момент, когда я регистрировал порт-ключ, ко мне прибился какой-то парень из ваших. Сказал, что он из группы Хоффмана и должен срочно передать что-то старшему смены на острове.
- Сможешь его описать? – тут же вклинился Фрай, зацепившись за эту информацию.
- Нет. – Дэвид покачал головой, сведя брови от напряжения. – Это правда! Вы просто не поверите, но… У меня отличная зрительная память. Я помню в лицо каждого заключенного в этой тюрьме, но когда пытаюсь воспроизвести облик того парня, то вижу лишь туман… Сгусток тумана под капюшоном аврорской мантии.
Хит-визард наклонился вперед, уперевшись локтями в колени и обхватив руками голову. Кажется, он подумал о том, что его карьере пришел конец, раз он признается в подобной безалаберности. При этом Фрай заметил, что его ногти и пальцы обгрызены до крови.
- Я и не подумал подозревать что-то. Он был убедителен. Спокоен. Шутил по дороге. – голос хит-визарда из-за опущенной головы звучал глухо. – При нем были все знаки отличия и пропускное разрешение.
- Что было дальше?
- Оказавшись на острове, он спросил меня… - Колтрейн, наконец, поднял голову, мучительно припоминая. – Он спросил, где сидит заключенный Коновер. Я назвал номер камеры и блок. После чего, он сказал что-то еще, я… Я не помню! Он дал мне в руки сверток, попросил передать его старшему, а сам отправился в сторону первого блок-поста. Я… я пошел в караулку, отметился о прибытии и передал сверток Хьюго. После чего отправился на место дежурства, в десятый блок. И все… Дальше я ничего не помню. Я проснулся от того, что Картер тряс меня за плечо. И они были мертвы. Все они…

Унылый серый рассвет пыльным светом проникал в помещение через крошечное узкое оконце в караульной башне. Непозволительная роскошь, в которой и заключалось различие между заключенными и их тюремщиками. Возможность видеть дневной свет, пусть даже эти мрачные скалы никогда не видели солнечного. Рейвен коротко кивнул Ланселоту в ответ, вертя в ладони серебряный сикль. Колтрейн при этом даже не шелохнулся, погруженный в свои думы и воспоминания, которые разворошили прибывшие на остров следователи. Кажется, что стража больше не интересовало ни происходящее в тюрьме, ни результаты дальнейшего расследования. Он страшился лишь того, что теперь станется с ним за столь грубое нарушение устава. Фрай прекрасно знал, что будет дальше. Этого парня, как и всех его товарищей, потащат в Лондон, где дознаватели департамента хорошенько покопаются у них в головах. Колтрейну при этом достанется куда сильнее, ведь у следователей будут все основания полагать, что он имел непосредственный контакт с главным подозреваемым.
Фрай зажал монетку в кулаке и сузил глаза, переводя взгляд с захлопнувшейся за Ланселотом двери на ссутулившегося на жестком стуле человека. С «подозреваемым», как же! Профессиональная терминология правоохранительных структур порой выводила из себя. К настоящему моменту Фрай уже точно знал, что никакого подозреваемого не существует. Есть лишь безликий преступник. Неизвестный, изобретательный и, безусловно, опасный.
Рассказ Дэвида, а точнее его упоминание о тумане вместо лица, позволял Фраю сделать вывод, что охраннику подтерли память. Выборочно, разумеется. Преступник осторожничал, ограничившись лишь воспоминаниями Колтрейна о своем облике. Пожадничай он и вырежь кусок побольше, у обливиаторов было бы куда больше шансов восстановить память. А теперь легилементы лишь зря потратят время. Ментальное вмешательство в данной ситуации было бесполезным. Впрочем оставались и иные способы извлечь информацию из памяти. Звуки, запахи и все прочие сенсорные триггеры. Все то, что мозг человека обрабатывает на подсознательном уровне. Область, неподвластная ментальному вмешательству. Все это Колтрейн был в состоянии вспомнить. Не без посторонней «помощи», конечно же. Фрай знал, как извлечь нужную ему информацию и мог это сделать. Во всем этом была лишь одна досадная деталь – использование гипноза не являлась допустимым и разрешенным методом добывать свидетельские показания. Волновал ли этот факт Рейвена? Взгляд консультанта задержался на закрытой двери чуть дольше десяти секунд. Нет, определенно не волновал.
Фрай отошел от стены, прошелся по кабинету, прислушиваясь к звукам за дверью и опустился на стул напротив охранника, который минуту назад занимал Уильямсон. Движения его пальцев, крутящих серебряную монетку, постепенно обретали четкий ритм.
- Дэвид? – Рейвен заговорил негромко, но охранник все равно вздрогнул от его обращения, будто консультант на него накричал. – Мне нужно, чтобы ты вспомнил вчерашний день. С самого утра. Во всех подробностях.
Блестящая поверхность монеты, улавливая скудный свет из оконца, отбрасывала неяркие блики на стены через равные промежутки времени.
- Будет проще, если закроешь глаза. – подсказал Фрай, немного наклонившись вперед. – Итак, сейчас приблизительно шесть часов утра. Но тебя не должен беспокоить этот факт, ведь у тебя выходной, верно?
Веки охранника чуть подрагивали, но в целом, он уже должен был погрузиться в предшествующий день.
- Что это? Ты слышишь? – небольшая пауза, для того, чтобы круги на воде разгладились. Чтобы картина стала четче, реалистичнее. – Слышишь. Это сигнальный артефакт, призывающий тебя на службу. Неприятно. Что происходит теперь? Что ты делаешь?

Вместе с Севиджем прибыли криминалисты, Ланс проводил взглядом спины Сплина и Бэгнольд. Уильямсон заметил Терезу Фонтейн, прибывшую вместе с секретарем Министра. Аврор нахмурился – слишком много на один квадратный метр начальства.  У всех было мрачное выражение лица и почти никто не верил в то, что уже распространялось по следственным группам – живых преступников в Азкабане нет.

В дежурку Ланс вернулся минут через двадцать. Сразу же провел осмотр помещения, но никакой коробки в дежурке не было обнаружено. Мужчина вновь обшарил все вокруг, в поисках дракловой посылки, но результат был тем же.

Уильямсон подозвал Фрая к двери, и тихо, чтобы не услышал Колтрейн уточнил.
- Он что-нибудь еще сказал? - В какой-то момент аврору даже захотелось, чтобы консультант использовал гипноз пока его не было. И плевать, что это против правил. Триста двадцать четыре трупа и единственная зацепка - таинственный аврор со значком старого образца и посылкой, которая пропала. - Посылка пропала. Хьюго не помнит, что там было.

Уильямсон посмотрел на Колтрейна. Толку было немного от его показаний. Хотя вырисовывалась какая никакая картина. Неизвестный, посылка, сонное зелье, и таинственное убийство. Как оно произошло? У аврора было пару предположений, которые он изложил своему шефу, подтвердятся ли эти предположения покажет экспертиза криминалистов. Волшебник потер переносицу, размышляя о том, что делать дальше.

- С остальными сейчас работают дознаватели, Колтрейн остается у нас. Если ты выжал из него все, то тогда отправим его к нашим колдомедикам, я хочу, чтобы они проверили его память. Судя по всему, ее подтерли. – Ланселоту показалось, что он упустил какую-то важную мысль, но он не мог вспомнить, что промелькнуло в голове и тут же погасло. – Ладно, собираемся, до результатов экспертов нам тут делать нечего. Отправляемся обратно, Севиджа я предупредил. Займемся построением версий, и, Фрай, ты записал все, что сказал Колтрейн?